Бабочка на запястье
Шрифт:
Глаза слезятся от едкой гари. Все самообладание осыпается на осколки. Ничего не видно, дышать нечем и в любую секунду, здание может взлететь на воздух.
И это настолько превышает болевой порог, что просто ничего не чувствуешь. Стихия огня, ее невозможно контролировать.
Огонь рвет на части, медленно приближаясь к цистернам. Лижет сантиметр за сантиметром, пока мы на запредельных скоростях продвигаемся к выходу.
Дамир ловко маневрирует, не давая пламени зацепить. Территория так быстро захватывается искрами, что кажется
Мы не успеем. Только крепкая ладонь, сжимающаяся до хруста на моем запястье, придает сил. Я следую за ним. В нем такая уверенность. Твердость. Концентрируюсь на этом, стараясь, отрешенно воспринимать языки адского пламени по бокам.
Не хочу обращать внимание, как лопаются стекла за спиной. Брызгами летят вслед. Меня всю трясет, зубы клацают как при лихорадке. Она вокруг, температура растет, накаляя всю атмосферу до плывущих пятен.
Слишком долгий путь. Слишком длинный ангар.
Такое ощущение, что мы движемся лунной походкой и нас поминутно отбрасывает назад. Туда мы добирались минут пять, а обратно с возникающими помехами, все сорок. Но это только кажется.
Квест на выживание, но это не игра. Где в конце выйдет ведущий и скажет: Вы молодцы отлично справились. И мы вернемся домой с адреналином в крови и ощущением безопасности.
Шаг за шагом. Свобода все ближе. Но еще ближе огонь к бочкам. Озаряет этот смертоносный путь. Так печет в воздухе. Душно. Кислород сгорая, наносит ожоги легким, в порывах редких вздохов носом. Вся гортань саднит.
Дамир дергает рукой, я вижу как на его рукаве, начинает плясать огонек. Инстинктивно прихлопываю, стряхивая и в ту же секунду, лечу, подкинутая его руками на выход.
Мгновение и я уже прижата его телом к земле со всего маха. Боль не чувствуется, от контакта с твердыми камнями под спиной. Вся покрыта им. Броней мощного тела. Обхватывает мою голову, вжимая под себя.
Сверху оглушают раскаты взрывов. Один… еще один…
Так громко, что мембраны слуха возможно лопнут, набрасывает онемением.
Говорят, что у человека перед смертью проносится вся его жизнь. Не правда. Я думаю о том, чего еще не случилось. Большая любовь, поездка в Мексику о которой я всегда мечтала. Прыжок с парашютом, на который никогда не решалась.
Много чего, что могла испытать, но теперь уже вряд ли. А должна была покинуть свою зону комфорта, как тюрьму и жить. Жить без страха. Глотать взахлеб и наслаждаться. Так поздно все это понимаешь.
Эхо голосов разлетается в памяти. Как будто умерла и плыву по реке забвения, к вратам ада или рая, все не важно.
Обезумевше впиваюсь пальцами в плечи, и жму лицо в грудь Дамира. Надеюсь отыскать в нем стержень, чтобы зацепиться и не упасть в пропасть собственного разума.
глава 15
Гром бушующих взрывов затихает. Напоминает торнадо, разметавшее в щепки
Мы можем погибнуть в любую минуту. Например, на заправке, где неосторожный водитель бросит окурок возле колонки.
Я реву и всхлипывая, толкаю Дамира. Это абсолютно бесполезно, он как минимум на полсотни больше весит.
Что-то кричу, даже сама не соображаю, что именно.
— Ева, успокойся… все закончилось — монотонно и даже измучено выговаривает, стремясь захватить взглядом. Не реагирую, продолжая бесноваться под ним.
— Не истери блядь!! — резко осекает, стягивая свои виски ладонями.
Это приводит в чувство, сродни пощечине. Так грубо. Вдруг до меня доходит, что его оглушило и скорее всего боль изуверская. Подсказка подсознания, оно выдает эту информацию из фильмов, новостей… не знаю.
Только одно глобальное в голове. Мы живы… Живы. Живы…
Руки… ноги. все цело.
Беру его лицо, глажу или сжимаю. Аффект путает все тактильные ощущения. Очень хочу помочь, он прикрывает глаза на пару минут, а когда открывает, я вижу что контроль на месте и морозит холодом арктики. Сталью, крепостью, но в данный момент от этого легче. Он как трос в океане, за который можно ухватиться и спастись.
— Все нормально вставай — где-то на периферии сознания слышу его голос и не могу отцепиться. Для меня это самый безопасный островок. Под ним и я не хочу выбираться, поэтому хватаю все, до чего дотягиваюсь.
Ему приходится подняться вместе со мной.
— Еб твою мать, белка… что ж ты такая бедовая — льну к нему заплетая руками, ногами и поскуливая над ухом — Держись, ленивец — с заглушенным смехом, за затылок подтягивает щеку к губам. Неопознано знакомым жестом, будто сотни раз это делал.
— Ты как вообще жила до этого? Под колпаком что ли или в картонном домике? А?
— В обычном доме…. из кирпича и стекол… как все — говорю, жадно хватая воздух саднящими связками.
— Не похоже… тебя даже ветер пугает — глумливо подначивает.
— Сравнил ветер и атомный взрыв.
— Думаешь не заметил, как шарахалась от каждого шороха, когда сюда шли.
— У тебя собаки на территории — продышавшись, отвечаю уже ровнее.
— Да… Не знал… видимо нападают, только глупых на белок — уже очухавшись, откровенно хохочет.
— Твоя голова как… — вдруг спохватившись, пристально всматриваюсь в него и наконец отлепляюсь.
— На месте — окончательно отрезвев, толкает подальше от кипящего дымом склада.
Плотная конструкция здания сдержала взрыв, не считая вылетевшей двери и осколков бетона по периметру, все выглядит… я бы сказала устойчиво.
Нас могло погрести под завалом. Нас могло убить взрывом. Нас могло удушить дымом.
Выплеснув всю эмоцию в ужас, отношусь к этому философски. Просто не до конца понимаю весь масштаб последствий. Это для мозга слишком сложно.