Бабочка в янтаре
Шрифт:
– Сам не знаю. Видно система выброса сработала штатно. Очнулся уже на земле.
После нескольких поворотов многочисленных подземных коридоров они остановились и опустились на пол. Егор посветил пилоту в лицо, тот заслонился от фонаря рукой и отвернулся. Парень казался совсем мальчишкой. Астахов вдруг подумал, чем тот мог насолить властям. Однако спрашивать сейчас было вряд ли уместно.
Егор разглядывал парня, пугавшегося звуков подземелья и подумал, что наверняка новоиспеченный пилот и летной школы-то не окончил. Юноша время от времени морщился от боли и
Что же или кто заставил его сесть в кресло звездолета и рисковать жизнью.
– Сколько было человек в экипаже?
– Спросил, отдышавшись, Егор, когда они в очередной раз остановились отдохнуть.
– Только я, - тихо проговорил юноша, облизывая сухие губы.
Астахов хотел было спросить, куда подевались остальные, но тот опередил его.
– Это "Беркут", одноместный истребитель.
Егор удивился еще больше.
– Так ты - военный?
– Похоже, что так.
– А что ты тут...
Их диалог прервал Вэй.
– Надо двигаться дальше.
Он подхватил парня за руку и подал знак Астахову, мол, давай, хватай.
Они пробирались другой дорогой. Егор мог в этом поклясться, хотя пути почти не запомнил. Китаец несколько раз заглядывал в карту, о чем-то думал и увлекал их снова в очередной туннель, пугающий своей зияющей темнотой и неизвестностью.
Егор начал уже привыкать к сюрпризам, но происходящее по-прежнему вызывало много вопросов. Какой-то одноместный истребитель с пацаном на борту, которого после крушения надо было прятать от властей в подземных катакомбах.
Китаец так и не рассказал ему всего. Пора бы уже снабдить хотя бы минимумом информации. Парень, видимо, смекнул, что не все участники этой спасательной операции были в курсе событий и умолк. Хотя в его положении и так было не до болтовни.
Вскоре они оказались перед каменной стеной. Неужели тупик! Егор, фыркнув, покачал головой. Однако китаец начал ползать по земле, словно что-то потерял.
– Посвети!
– попросил он, даже не повернув головы.
Астахов направил в его сторону луч фонаря. Положив свой фонарь, Вэй начал разгребать песок и мелкий щебень. Вскоре, зацепив что-то, он потянул на себя. Это оказалась скоба люка, который они не без труда подняли и отодвинули в сторону, освобождая лаз примерно метр на метр. Внизу из мрака проступали очертания лестницы. Осторожно спустившись, Вэй осветил небольшое помещение, в котором оказалось все необходимое для жизни. В углу стояла кровать, рядом стол и стул, слева от входа - шкаф и минипечь.
В большом металлическом ящике под лестницей были продукты, вода и энергетические блоки.
– Отличная берлога, - присвистнул Егор.
– Тут можно не одну неделю харчевать.
– Когда вы сможете связаться с нашей группой в этом секторе?
– вдруг спросил парень, тяжело опустившись на кровать.
Астахов непонимающе переводил взгляд то на пилота, то на своего китайского приятеля.
– Он что, ничего не знает, удивился юноша, кивнув в его сторону.
– Нет...пока нет.
– Нахмурив брови,
Егор, пожалуй, уже привык к слегка надменной молчаливости китайца, и не обижался. Но сейчас происходило что-то очень важное, очень странное. Он чувствовал, что теперь оставаться в неведении было не просто опасно, а могло стоить жизни.
– Что я должен знать?
– его голос вдруг стал срываться.
Вопрос колко повис в воздухе. После минутной паузы Вэй кашлянул.
– Давай, размещайся, - обратился он к пилоту, - покажи ногу.
Дела с раной были неважные. Она растянулась вдоль ноги сантиметров на двадцать и была довольно глубокой. Покопавшись в ящике, китаец вытащил оттуда белую тряпку. Разорвав ее на лоскуты, Вэй смочил их в какой-то пахнущей алкоголем жидкости и осторожно перевязал парню ногу.
Егор молча наблюдал за процедурой, все еще готовый взорваться от возмутительно неуважительного отношения к своей персоне. Однако сама обстановка делала его гнев не совсем уместным, и вскоре негодование сменилось обидой.
Он сел на стул и опустил голову, стараясь освободиться от монотонного гула в ушах. Наверное, от недостатка кислорода.
– Прости, Егор, скоро все узнаешь, - пробормотал Вэй, завязывая тряпку в узел.
– Марк, - протянул руку парень, решив, видно, что наступило время познакомиться, - Марк Добье.
– Вэй. А это...
– Егор, - представился он.
– Вот и познакомились.
Тусклый свет зеленоватых светильников делал их лица бледными и усталыми, хотя, возможно, свет был здесь и не причем. Все трое внезапно осознали, что самое скверное еще впереди, и густая мутная тревога наполнила маленькую каморку.
– Нужно идти.
– Вэй похлопал Марка по плечу.
– Потерпи. Я приведу врача обработать рану.
– Все нормально, - с трудом произнес парень, - свяжитесь с нашими как можно быстрее.
Астахов поежился и полез наверх, стараясь не смотреть на Марка. Парень был плох. Положение его было незавидным.
Они молча шли по туннелям, освещая путь фонарями. Тишину нарушали лишь гулкие шаги по окаменелому полу. Китаец внезапно остановился и повернулся к Егору.
– Давай так. Я буду говорить, а ты не перебивай. Все вопросы потом.
Егор пожал плечами, давая понять, что не возражает. В голосе Вэя прозвучало скрываемое напряжение, такое неестественное, даже, пожалуй, чуждое его спокойной и размеренной манере говорить.
– Идет война, скрытая война. Неизвестная многим. Людей держат в неведении, представляя разбойниками тех, кто пытается противостоять откровенному геноциду. Человечеству угрожает опасность тотального уничтожения. Тысячи ни в чем не повинных гибнут в шахтах, на рудниках, в космосе, на дальних планетах. Публичные средства вещания замалчивают эти факты. Те, кто возмущается и выступает против, подвергаются ментальной обработке и навсегда утрачивает личность, жизненные ориентиры и свободу воли. Однако об этом знают немногие.