Бабой-Ягой нельзя родиться – ею нужно стать

Клюкович Олечка

— Пока нет! — Фух, аж от сердца отлегло!

— Так, Володя, какого лешего, ты мне голову морочишь?

— Я — Вольдемар! — Выкрикнул «женишок».

— Да, мне без разницы! — Тут же осадила я его.

— Большая разница! Я наследный сын из уважаемой семьи, а вы со мной разговариваете так, будто я какой-то деревенщина.

— Володя, ты мне зубы то не заговаривай! Говори прямо жених ты, аль нет? — Не выдержала я и строгим голосом потребовала ответа.

— Нет! Но если уж вы внучку свою замуж отдаете, то я приехал предложить свою кандидатуру. А

то, как же это свадьба, и без самого лучшего-то кандидата!

— Володя…

— Вольдемар! — Прорычал этот истеричный тип.

— …давай проясним! Это ты сейчас, так завуалировано, на себя намекаешь?

— Зав…уа…лир…это как?

— Скрытно!

— А, ну, тогда да, конечно, на себя! — О, святая Мать Природа, дай мне терпения, дабы не испепелить этого убогого.

— Ты — лучший? И кто же, позволь спросить тебя, Володя, сказал тебе такую «интереснейшую» информацию?

— Мама! — С такой гордостью он произнес это слово, что сразу стало понятно — пропащий он мужик. А мужик ли вообще? Стоп! «Мама»! Вот теперь я вспомнила, о чем и ком он мне напоминает! Ну, Ядвига…ведь доиграешься же…

— Оно и видно! — И зачем только мальчику такие глупости городить? Только жизнь ломают, а заодно и психику окружающих. Лучший кандидат? Ха, не смешите меня! — Это же многое объясняет. Твою маму я знаю, та еще прой… ведьма.

— Что вы имеете в виду?

— Да, так, ничего. — Отмахнулась от него. — Ладно, заходи уже. Будем разбираться.

Пропуская его в дом, я все не могла понять, откуда он только прознал-то про свадьбу, если я о ней только утром узнала. Хотя это не он, конечно, а мать его, чтоб ей «весело» жилось и не очень крепко спалось. Взяли, понимаешь ли, моду, ручки свои протягивать к моему наследству. Ну, ничего, с ней я разберусь потом, а сейчас нужно по всем канонам гостя потчевать, пусть даже и нежданного, и совсем нежеланного, а долг хозяйки обязывает как-никак.

— Хозяйка, а это еще что такое пришло? — Пробурчал Максимилиан.

— Максимилиан, что я слышу?

— А что такого? Ходют тут всякие, понимаешь ли, а у нас потом метлы пропадают.

— Максимилиан, это не вежливо так с гостями разговаривать! — Продолжала выговаривать я, обычно до зубного скрежета вежливого фамильяра.

— Ага, а разговаривать о нем в его присутствии так, будто он пустое место, это просто вершина вежливости. — Продолжала издевательства эта наглая морда.

— Максимилиан, я по-хорошему тебя прошу, не доводи меня!

— А я что? А я ничего. И вообще я просто мимо пролетал.

— Вот и дальше пролетай себе мимо! — Гаркнула я.

— Простите, Серафима Иви…

— Заткнись! — Вот молчал бы ты себе Володя, а то говорить злой мне под руку опасное для жизни дело. — Иди, вон лучше сядь за стол.

А малец ничего так молодец, быстро сориентировался. Видимо-таки дошло, что я далеко не его мамаша, и если доведет, могу и прикопать где-нибудь в лесочке, благо дефицита в местности не испытываю. И вот только мы сели, как наш домовой Пантелеймон, принялся разливать чай по чашкам. Ты только посмотри на него,

как обрадовался гостям-то, хотя я его даже немного понимаю, ведь без Лии здесь стало очень скучно и непривычно тихо. Я уже готовилась приступить к допросу, как в дверь опять постучали.

— У нас, сегодня день открытых дверей, что ли? Или я чего-то не знаю, а? — Опять пробурчал ворон, кажется, слишком долго занимающий должность моего фамильяр. Вон как у него характер испортился, раньше то он и вежливым был, и доброжелательным, и вообще, а сейчас… Если там еще какой-то «женишок», то я не знаю что я с ними сделаю!

— Ладно, Володя, пей чай, а я сейчас подойду. — Сказала я, поднимаясь из-за стола. Молодец, дернулся, видимо, опять решил предпринять попытку спасти свое имя от издевательства, но потом заметил мое лицо, и как резко передумал. Правильно, старших нужно не столько уважать, сколько боятся. Особенно меня.

А тем времен в дверь опять постучали. И кто же у нас тут такой настойчивый? Или правильнее сказать, у кого это еще здесь напрочь отсутствует инстинкт самосохранения? Открываю дверь, а передо мной молодой колдун в парадном костюме для обручения. Еще один на мою голову! Та-а-а-а-к, спокойно Серафима, а то, кажется, я уже начинаю потихоньку закипать. И тут он, полностью игнорируя мое, ничего хорошего не предвещающее ему, лицо, начинает тараторить:

— Здравствуйте, уважаемая Серафима Ивиановна Иреева, могу ли я представится и войти в дом для очень серьезной беседы?

— Хм…

— Я, Игнатий Всеволодович Велибор, наследный сын рода Велибор и Жборцких, магия огня четвертой степени. — Как-то совсем не так расценило мое «хм» новое действующее лицо. — Я пришел, чтобы предложить свою кандидатуру в мужья для Лии, ой, простите, для Розалии, конечно.

— Кхм…

— Наш род очень богатый, а потому я наиболее выгодная партия для вашей внучки, к тому же мы с ней хорошо знакомы, и даже можно сказать дружим. — Все не сдавался мальчик. И с чего это он такой настойчивый-то?

— Ну, ладно, проходи, Игна-а-атий!

— Благодарствую, уважаемая Сера…

— Заткнись, и давай топай уже! Пока я не передумала.

И вот мы вошли на кухню, Володя там уже вовсю уминал шоколадный торт. Стоп! Шоколадный торт? А откуда в моем доме такое добро? И почему это я о нем ничего не знаю? Ладно, с этим разберемся, позже. А сейчас же я надеялась развлечься и приготовилась смотреть представления «два жениха на одну невесту», но оно по какой-то причине запаздывало.

— Вольдемар? Привет! И ты тут?

— Да, куда же без меня-то. А ты тут, каким ветром? — Пожимая протянутую Игнатием руку, проговорил он.

— Женится, пришел!

— Я тоже.

— Да, ладно, Демар, ты же понимаешь, что у тебя-то точно нет шансов.

— Это еще почему?

— Лия… — Быстрый взгляд на меня, а потом добавил. — Розалия, же тебя терпеть не может.

— Не правда! Она просто скрывает свои истинные чувства!

— Володя, это тебе тоже мама сказала? — Не выдержала я, и решила все-таки вмешаться.