Бабский мотив (Киллер в сиреневой юбке)

Хмелевская Иоанна

В этом месте выпитое наконец сразило Зеню.

Она уронила голову на стол и в мгновение ока погрузилась в мёртвый сон. Комиссар Гурский, державшийся не в пример лучше, застыл с «англичанкой» в руке. С минуту царила полная тишина.

— Если вы этого не записали… — зловеще начала я.

— Право, я не понимаю, почему вы меня считаете идиотом, — с упрёком в голосе ответил Бежан. — До сих пор наши отношения не давали вам оснований полагать меня умственно отсталым.

Откуда у вас такие взгляды?

— Простите, ради бога, наверное, от неожиданности, —

сконфузилась я. — Вы же не могли надеяться на такой роскошный урожай показаний.

Я тут чудом оказалась. Могу вам признаться, что я нечто подобное подозревала.

— А все потому, что пишете детективы, — снисходительно ответил инспектор и жестом приказал своим людям заняться делом. — Дамы будут понятыми…

В кухне осталась только блаженно дрыхнущая Зеня.

* * *

— Не может быть! — в голос завопила Мартуся. — Не поверю! Никогда!

Я поддакнула, что верится с трудом, но это чистая правда. Возвращаясь домой, я зашла в круглосуточный магазин и докупила пива, потому что знала, что без долгих ночных задушевных бесед не обойдётся — Мартуся меня не помилует. И оказалась права: в ожидании моего приезда она успела выхлебать почти все запасы из холодильника, поэтому мои покупки очень пригодились.

— Я бы столько сроду не выпила, — объявила она, — но тебя нет, котов я накормила, а что делать дальше — не знаю. Да ещё сплошные переживания — где ты, что ты! Рассказывай!!!

Действительно, я забыла взять с собой мобильник, так что связаться со мной было нельзя.

— Сама видишь, до чего может довести ослиное упрямство. Уршуля только о Борковском и думала, замыслила хитрую интригу — и вот, пожалуйста, добилась своего.

— Но если ей хватило мозгов разработать весь план, как она могла во всем остальном оказаться такой страшной дурой?

— Тем не менее оказалась. Даже пистолетная гильза не пришла ей в башку. Если бы она вычистила машину, а ключи Фели и пистолет выбросила в сточную канаву, даже нормальных улик у полиции не было бы! Подожди, я себе открою вторую бутылку, а то мне маловато. Кроме того, Уршуля так ненавидела Барбару, что не могла отказаться от желания свалить на неё ещё и убийство. Сама себя перехитрила.

Мартуся схватила новую банку с пивом.

— Да уж, такая ненависть — настоящий тайфун, — убеждённо сказала она. — Все истратить на одну ненависть, какая расточительность!

— В этом-то и кроется суть глупости, — поучительно заметила я. Некогда я сама отказалась от мести — у меня просто не было на неё времени, и теперь я страшно гордилась своим давним поступком. — Только в том случае, если тебе совершенно нечего делать, можешь посвятить свою жизнь ненависти. Но даже для этого надо иметь капельку здравого смысла.

— А у Уршули его и в помине не было.

Я знаю немало безмозглых баб, да и мужиков тоже.., но такой размах и вообразить трудно!

А с чего это ты такая довольная? — вдруг насторожилась Мартуся.

— Потому что я наконец-то все поняла.

Обожаю все понимать!

— Странные

у тебя пристрастия… А что ещё ты поняла?

— Телефонные звонки. Барбара мне про них рассказывала, и мне показалось, что странно это как-то, и Барбара тоже так считала. А выясняется, что Феля проста шутила так. Как только Уршулька ей в чем-нибудь отказывала, Феля сразу показывала когти, а Уршулька вовсе не хотела, чтобы служебный роман мужа дошёл до Барбары.

Так что Феля прогнула Уршулю будь здоров: два раза позвонила — и готово.

— И все из-за какого-то мужика! — в ужасе воскликнула Мартуся. — Что в нем такого, в этом Борковском? Он на выставке племенных жеребцов золотую медаль получил, что ли?

— Насчёт жеребцов ничего не знаю, может, он в койке и неплох, но что с каждой минутой богатеет, высший свет и все такое — это точно.

— У тебя крыша поехала?! — воззвала ко мне Мартуся.

— Это не у меня, это у Уршульки. Ты что думаешь: посольства, банкеты всякие, пятикомнатные апартаменты, тряпки, побрякушки.., это в голову ударяет о-го-го как! К тому же не бабник, скорее однолюб, жена для него — святое, для Уршульки такой мужик все равно что трон возле византийского кесаря.

— Почему именно византийского?

— А при этом дворе разводили самые строгие церемонии. Ну ещё у русских царей такое бывало.

— Ты мне только тут лекций по истории не читай, я все равно не пойму.

— Пару фотографий я там видела, свидетелем была при шмоне.., пардон, при обыске, полиция слова «шмон» не любит. Ничего плохого сказать не могу, Борковский — мужчина видный и очень впечатляет. Стопроцентный мужик, таких теперь не делают. Этот не станет сопли распускать, сам с чем угодно справится — и с бандитом бешеным, и с норовистым конём, и с химическими формулами, и с летучим топором, и даже с цитатами из Софокла. «Дорогая, так ты миллион в казино просадила? Ничего страшного», — скажет он и с нежной улыбкой вынет этот миллион из кармана…

— Я не проиграю! — зареклась Мартуся. — Слушай, а что такое летучий топор?

— Мой топор. Тут пару недель назад размахнулась как следует, и железяка улетела черт-те куда, потому что топорище рассохлось. Чудо, что мне окна не повыбивало.

— И что?

— И ничего. Больше не летает.

— Почему это?

— Потому что я его распёрла клиньями и вымочила в растворителе для краски. Теперь у меня не топор, а монолит.

Мартуся задумалась.

— И Борковский бы все это сам клинил и замачивал?

— Не клинил, а расклинивал, — поправила я. — Даже если не собственноручно, то нанял бы человека и знал, что надо делать. Таким он мне по этим фотографиям показался. Внешность обманчива, но, судя по окружающим его страстям, что-то такое в нем было.

— Бабки, — безапелляционно заявила Мартуся. — Это больше всего бросается в глаза.

А борода у него есть?

— Нет и не было, что поделаешь. Но, видишь ли, никто не состоит из одних добродетелей, у нормального человека есть и пороки.