Бац!
Шрифт:
Но на Ваймса она нагоняла скуку, несмотря на то, что он наловчился воспроизводить все звуки и у него не было равных в произношении «Арррг!». Однако, разве такая книга нужна городскому ребенку? Где он может услышать все эти звуки? В этом городе, все эти животные могли издать только один звук — шкворчание на сковородке! Но у детской комнаты свои собственные секреты, со всеми этими овечками, плюшевыми мишками и пушистыми утятами повсюду, куда ни глянь.
Однажды вечером, после трудного дня, он попытался выдать уличную версию Ваймса:
«Где мой папочка?
Это
Он говорит — Козявка! Тысячелетняя рука и креветка!
Это Гнусный Штарый Рон, Это не мой папочка!»
Все шло довольно хорошо, пока Ваймс не услышал многозначительное покашливание из дверей, где стояла Сибил. На следующий день Сэмми с детским безошибочным инстинктом на такого рода вещи, сказал мисс Чистюле — Козявка! И на этом все закончилось, хотя Сибил никогда не поднимала вопрос, даже будучи наедине с ним. С тех пор Ваймс всегда придерживался строго авторизированной версии.
Сегодня он читал книгу по памяти, а в окна стучал ветер и маленький мирок детской, украшенный в голубых и розовых тонах, его мягкие и пушистые обитатели, казалось, обволакивали их обоих. На часах в детской, маленькая кудрявая овечка убаюкивала секунды.
В сумерках, еще не очнувшись полностью от мрачных отрывистых сноивдений, Ваймс непонимающе озирался по сторонам. Его охватила паника. Что это за место? Откуда здесь эти скалящиеся животные? Что это лежит на его ботинке? Кто он такой, задающий все эти вопросы, и почему он укрыт голубой шалью, с узором из утят?
Благославенная память вернулась к нему. Сэмми заснул с шлемом в руках, обхватив его как плюшевого мишку и Дрибблер, всегда ищущий теплое местечко для сна, положил голову на ботинок Ваймса. Кожа на ботинке уже покрылась чем-то липким.
Ваймс осторожно забрал шлем, завернулся в шаль и побрел вниз в главный холл. Он заметил свет, идущий из под двери в библиотеку, и, все еще не совсем ясно соображающий, ввалился в нее.
Два стражника встали при его появлении. Сибил, сидящая в кресле у огня, повернулась у нему. Ваймс почувствовал как уточки медлено соскользнули с его плеч и упали на пол.
— Я дала тебе поспать, Сэм. — сказала леди Сибил. — Ты не ложился сегодня до трех ночи.
— У всех двойная смена, дорогая. — ответил Сэм, надеясь, что Моркоу и Салли даже подумать не посмеют рассказать кому-нибудь, что они видели босса, закутанного в голубую, с утятами, шаль. — Я должен служить примером для всех.
— Безусловно, ты к этому стремишься, Сэм, но твой внеший вид может скорее послужить отпугивающим предостережением, — сказала Сибил. — когда ты ел в последний раз?
— Я съел сэндвич с салатом, помидорами и бэконом, дорогая. — ответил он, стараясь изо всех сил, чтобы по его тону можно было предоположить, что бэкон был жалкой приправой, а не толстым куском, едва прикрытым хлебом.
— Ага, как же. — сказала Сибил, более точно передавая тот факт, что она не верит ни одному его слову. — Капитан Моркоу что-то хочет тебе сказать. Садись, а я посмотрю, как там ужин.
Когда он торопливо ушла на кухню, Ваймс повернулся к стражникам и на мгновение задумался, не продемонстрировать ли им
Вместо этого он остановился на — Итак?
— Мы сделали все, что смогли, сэр. — ответил Моркоу. — Я был прав. Эта шахта очень зловещее место.
— Такими обычно бывают все места, где произошло убийство.
— Вообще-то, я не думаю, что нам показали место преступления, сэр.
— Вам не показали тело?
— Показали, сэр. Все же, сэр, вам надо было быть там самому…
— Я не уверена, что выдержу все это. — Прошептала ему Ангуа, в очередной раз направлясь с отрядом стражников к Паточношахтной улице.
— Что не так? — спросил Моркоу.
Ангуа ткнула большим пальцем себе за спину. — Она! Вампиры и оборотни, неподходящее общество друг для друга!
— Но она носит Черную Летончку. — мягко возразил Моркоу. — Она ничего плохого не делает…
— Ей и не обязательно что-либо делать! Достаточно того, что она просто есть! Для любого из нас, находиться рядом с вампиром, все равно, что иметь спутанные волосы, настолько спутанные, насколько ты можешь себе представить! И поверь, оборотни знают, что такое по настоящему спутанные волосы!
— Это все запах? — спросил Моркоу.
— Ну, запах дает себя знать, но дело в большем. Они просто слишком… уравновешены. Слишком совершенны. Рядом с ней я чувствую себя такой… волосатой. Я не могу ничего с этим поделать, этому чувству не одна тысяча лет! Дело в их репутации. Вампиры всегда так… хладнокровны, они никогда не теряют над собой контроль, но оборотни, мы всего лишь неуклюжие животные. Неудачники.
— Но это далеко не так. Уйма Черноленточников полные невротики, а ты так спокойна и…
— Но не когда я нахожусь рядом с вампирами! Они что-то такое будят во мне! Слушай, прекрати действовать на меня логикой. Я ненавижу, когда ты пытаешься быть логичным со мной. Как только мистеру Ваймсу пришло в голову отправить нас вместе? Нет, я конечно займусь расследованием, но она будет мне мешать, вот в чем дело.
— Я уверен, что для нее это тоже нелегко… — Начал Моркоу.
Ангуа кинула на него Взгляд. Но такой вот он и есть, думала она. Он и в самом деле так думает. Он просто не понимает, когда нельзя говорить ничего подобного. Так значит для нее это нелегко? Когда же это было легко для меня? Во всяком случае, ей не надо таскать с собой по всему по городу запасную одежду! Согласна, у них бывают моменты безумия, но у нас такие моменты происходят регулярно раз в месяц! Но разве я впиваюсь кому-либо в глотку? Я охочусь на кур! И я заранее плачу за них. А страдает ли она от ПЛС? Вряд ли! О боги, растущая луна уже перевалила за вторую четверть. Я чувствую, как растут мои волосы! Чертовы вампиры! Они так много значения придают тому, что больше не являются жестокими кровопийцами. И все им сочувствуют. Даже он!