Бац!

Пратчетт Терри

— Оно не выглядит таким уж старым, сэр. — сказал Моркоу.

Ангуа было достаточно одного вдоха.

— Это череп овцы — сказала она — умерла около трех месяцев назад. — Вот и другая улика, добавила она про себя. Какая приятная и удобная находка для нас…

— Его мог уронить тот самый тролль. — предположил Моркоу.

— Тролль? — сказал Ардент, отшатываясь.

Это была не та реакция, которую ожидала Ангуа. Ардент и так уже был взвинчен, но сейчас, под всеми своими слоями одежды, он находился на грани паники.

— Вы сказали, что тролль напал

на скальта, сэр? — спросил Моркоу.

— Но мы никогда-… я никогда не видел этого здесь! Почему мы не нашли этот череп? Оно вернулось обратно?

— Все двери заблокированы, сэр. — терпеливо сказал Моркоу. — Ведь так?

— Но не могли ли мы закрыть Это внутри вместе с нами? — Ардент фактически взвизгнул.

— Разве вы сами этого не знаете? — спросил Моркоу. — Троллей вроде как бы трудно не заметить.

— Я должен привести стражей! — заявил Ардент, отступая к открытой двери. — Оно может быть где угодно!

— Тогда вы можете нарваться прямо на него, сэр. — сказала Ангуа.

Ардент замер на мгновение, а затем, коротко всхлипнув, кинулся в темноту, Умноруль следовал за ним по пятам.

— Ну и как мы полагаем это произошло? — спросила Ангуа с пугающей улыбкой. — И что ты сказал ему на дварфийском — «Знаешь, я дварф и все дварфы — братья»?

— Эмм… «Совершенно определенно, что вы меня знаете. Я наблюдаю за соблюдением прав дварфов. Кто, что я такой? Я один из Братства».
– тщательно подбирая слова, сказала Салли.

— Молодец, младший констебль! — сказал Моркоу. — Вы отлично перевели.

— Да, ты наверное укусила какого-нибудь умника? — спросила Ангуа.

— Я ношу Черную Ленточку, сержант. — кротко ответила Салли. — И у меня прирожденная способность к языкам. Пока мы одни, капитан, могу я упомянуть еще кое о чем?

— Разумеется. — ответил Моркоу, пытаясь повернуть колесо на одной из закрытых дверей.

— По моему, здесь что-то не так, сэр. Есть что-то очень странное в том, как Ардент отреагировал на этот череп. С чего бы ему подумать, будто тролль до сих пор здесь, после того, как прошло столько времени?

— Тролль, попавший в дварфийскую шахту, может натворить много бед, прежде чем его остановят. — сказал Моркоу.

— Ардент совершенно не ожидал найти здесь этот череп, сэр. — с нажимом сказала Салли. — Я слышала, как его сердце заколотилось. Череп привел его в ужас. Э… Есть кое-что еще, сэр. Здесь вокруг много городских дварфов, несколько десятков. Я могу чувствовать их сердца. Кроме того, тут также находятся шесть скальтов. Их сердца бьются медленее. И еще есть другие дварфы. Странные и их совсем немного. Может быть с десяток.

— Очень полезные сведения, младший констебль, спасибо.

— Не представляю, как же мы справлялись до твоего появления. — сказала Ангуа. Она быстро прошла к другой стороне сырой комнаты, чтобы они не могли видеть ее лица. Ей был нужен свежий воздух, а не эта всепроникающая затхлая вонь старых креплений. Про себя она просто кричала: Лига Воздержания? Ни Одной Капли? Кто нибудь хотя бы на одну минуту поверил этому? Любой был рад попасться на эту удочку потому,

что вампиры умели очаровывать. Конечно, они должны уметь очаровывать! В этом заключается часть их сущности. Ведь это единственный способ заставить путников остаться на ночь во вселяющем ужас замке! Все знают, что леопард не может изменить свои пятна, но нет же! Повяжи дурацкую черную ленточку, заучи фразу вроде «Уста, что испробовали Крови, никогда не коснутся Меня» и они снова и снова готовы вестись на это. Но оборотни? Ах, они просто чудовища, достойные жалости, не так ли?

Ничего страшного в том, что ты всю жизнь ежедневно борешься со своим внтуренним волком; ничего страшного в том, что ты заставляешь себя проходить мимо каждого уличного фонаря; ничего страшного, что в любом самом незначительном споре, ты должен сопротивляться побуждению покончить с полемикой одним укусом. Ничего страшного в том, что всем известно — создание, сочетающее в себе волка и человека, это собака. Собаки должны вести себя хорошо…

Часть ее кричала, что она не права и это всего лишь проявление ПЛС и известный эффект присутствия вампира, но так или иначе, именно сейчас, когда запахи вокруг нее уплотнились почти до твердости, она ничего не хотела слышать. Она жадно втягивала все запахи мира, она практически превратилась в один сплошной нос. Ведь именно потому она и оказалась в страже, не так ли? Из-за своего носа.

Новый запах, новый запах…

Резкий серо-голубой запах лишайника, коричневые и пурпурные тона давно умершего тела, полутона дерева и кожи… даже будучи полностью волком, никогда еще она не обоняла запахи настолько глубоко, как сейчас. Вот еще что-то — резкое, химическое… Воздух был наполнен запахами сырости, запахами дварфов, но эти чуть слышные нотки звучали в нем, как флейта пикколо в реквиеме, вплетаясь в общую мелодию…

— Тролль! — прохрипела она. — Тролль. Тролль с черепами на поясе и под действием наркотиков. На Слабе или на чем-то подобном. Тролль! — Ангуа почти лаяла на дальнюю дверь. — Открой дверь! Там!

Хотя она практически не пользовалась глазами, но сумела разглядеть, что на металлической двери углем был нарисован круг с двумя перечеркивающими его диагональными линиями. Неожиданно Моркоу согласился с ней. Во всяком случае, у него хватило вежливости не спросить «Ты уверена?», а с грохотом попытаться отвернуть большое колесо. Дверь была заперта.

— Не думаю, что за ней вода. — сказал он.

— Да что ты говоришь? — удалось выговорить Ангуа? — Ты же знаешь, это только… чтобы не пустить нас!

Моркоу обернулся, к ним приближался отряд дварфов. Они бежали к двери с таким видом, как будто совершенно не замечали присутствие стражников.

— Не пускай их первыми! — выдавила Ангуа сквозь стиснутые зубы. — След очень слабый!

Моркоу вытащил меч, другой рукой он выставил напоказ свой значок.

— Городская Стража! — закричал он. — Прошу всех опустить оружие! Спасибо!

Отряд замедлился, и, как это обычно бывает, бегущие позади налетели на тех, кто приостановился в нерешительности перед ними.