Back in the USSR

Троицкий Артемий Кивович

Теперь Виктор Цой стал настоящим героем своего времени. Он снялся в двух неплохих «молодежных» фильмах, «АССА» и «Игла», где сыграл фактически самого себя: хмурого, немногословного, одетого во все черное... Это был настоящий триумф одинокого романтика, вечного бойца, уходящего в ночь из теплого дома. Новая кассета «Кино», «Группа крови», мало чем отличалась от предыдущих, но среди всеобщего распада она воспринималась как монолит, символ веры — и подростки молились на нее.

Мы хотели песен — не было слов. Мы хотели спать — не было снов. Мы носили траур — оркестр играл туш... ...В наших

глазах — звездная ночь. В наших глазах — потерянный рай. В наших глазах—закрытая дверь. Что тебе нужно — выбирай...

Вряд ли нашелся бы молодой человек, который сказал бы: «Это не про меня». «Кино» оставалось едва ли не единственной группой, у которой бешеная популярность нисколько не замутнила изначальную чистоту образа. И тем не менее...

Тот, кто в пятнадцать лет убежал из дома. Вряд ли поймет того, кто учился в спецшколе.

Сам Цой убегал из дома, и, слава богу, жизнь его не слишком обтесала. Однако будь у него сейчас ребенок шести лет, он учился бы в спецшколе. Такова реальность. И ничем иным, как реакцией на новый рок-истеблишмент вкупе с общей болезненной ситуацией, нельзя объяснить неожиданный и запоздалый бум панка. Свирепые ребята, обогащенные фундаментальным знанием трех аккордов, возникли одновременно повсюду. «YМКЕ», «Великие Луки», «За Родину!» — в Прибалтике; «Порт-Артур», «Женская болезнь»*,

* Кстати» группа в самом деле состоит из барышень. Поистине радостным сдвигом в нашем роке стала его постепенная «феминизация»; здесь можно упомянуть еще «Ситуацию» (Ленинград) и «Еву» (Свердловск) плюс парочку смешанных групп «хэви» — «Маркизу» и «Примадонну».

«Матросская тишина», «Тупые» — в Москве; «Братья Гадюкины», «Шо», «Дети на травэ» — на Украине, и так далее, вплоть до Владивостока. Эпицентром панк-взрыва оказалась несытая холодная Сибирь. Новосибирские «БОМЖ» и «Путти», тюменская «Инструкция по выживанию», омская «Гражданская оборона» явили доподлинные в своей искренности и ущербности образцы советского панка. Совершенно одинаковые по музыке (все вышли из первого альбома «Пистолз»), в «программном» отношении они делились на две фракции: весело-издевательскую и мрачно-кликушескую. Кто-то пел «Я люблю Сергеича», кто-то — «Мы пациенты доктора Менгеле», однако и те и другие не имели никакого успеха за пределами узкого круга посвященных. Такая же судьба была уготована довольно многочисленным экспериментальным группам («Новые композиторы», «Вежливый отказ», «Ночной проспект», «Новый художественный ансамбль», «Зга», «Микрохирургия», «Стерео-зольдат» и другие), исповедующим концептуализм, постиндустриализм и прочие «измы» современного авангарда.

Да, прошло то время, когда радикализм вызывал скандальный интерес**

** Кажется, одна «Поп-механика» до недавних пор была исключением.

и собирал толпы любопытных и сочувствующих. Я испытал это на собственной шкуре, когда занимался организацией гастролей нескольких западных авангардных ансамблей (в том числе «Sonic Youth» и Эллиота Шарпа): народ не собирался валом валить на «крутых» американцев, все проходило тихо и без аншлагов в маленьких залах... На фоне столпотворения помпезных поп- и рок-фестивалей («Рок против наркомании» на стадионе имени Ленина, «Интершанс», «Монстры рока», «Рок-саммер», «Мисс Рок» и др.) сиротливо выглядит «СыРок» — единственный, посвященный «альтернативе».

В 1989 году, по странному контрасту с сенсационными дебатами в Верховном Совете и бурными событиями в Прибалтике, у рокеров явно упал интерес к социальной проблематике. Даже лидеры полит-рока, «Антис» и «Телевизор», в своих новых программах обратились к «внутренним» человеческим переживаниям. «Национальная тема, антибюрократическая тема — все то, что мы первые когда-то поднимали, теперь стало нормой массовой культуры, китчем», — так объяснил

мне свой уход из «большой политики» Альгис Каушпедас. И он по-своему прав. Теле- и радиоэфир полны песенок о том, как несладко нам живется и как много нас обманывали. А кто их исполняет? Те, кого еще вчера окрестили бы бранным словом «ВИА», или «диско», или просто «эстрада»... Безликие и, судя по всему, бездарные, они используют весь внешний антураж рока, его выстраданную тематику, а иногда и старые названия групп («Санкт- Петербург»). Не так давно я видел по телевизору выступление филармонического панк-рока «Скандал», исполняющего как бы «грязные» песни на стихи профессионального поэта-песенника...

Куда уж дальше? Пора подводить итоги. Начну с краткой региональной сводки о нынешнем (декабрь 1989) состоянии рока. С востока на запад.

Дальний Восток и Восточная Сибирь. Во Владивостоке: панк-поэт и мастер шаманского хип-хопа Валера Шелепчук, а также прекрасный рок- бард Александр Демин. Существует рок-клуб и при нем много групп, журнал «ДВР». В Красноярске — хард-рок «Амальгама». В Магадане: две сильные гитарные постпанковые группы — «Восточный синдром» и «Миссия: антициклон». Особенно хороши «живьем». Плюс — ансамбль с эпохальным названием «Конец Света!». В Якутии — одна, но феноменальная группа «Чол- бон»; «Пинк Флойд» в тундре! Поют по-якутски.

Западная Сибирь. В Новосибирске существует рок-клуб и конкурирующая «Студия 8», выходят журналы «Тусовка» и «Энск». Основные группы: «БОМЖ» и «Путти» (панк), «Промышленная архитектура» и «Закрытое предприятие» (новая волна), «Небесное электричество» (арт-рок), «Страховой полис» (биг-бит), «Техники света» (бард-рок). После долгой и неудачной стажировки в Москве вернулась группа «Калинов мост» (блюз- фолк). Большая надежда — Яна Дягилева (вокал, гитара). Барнаул — столица агентства «Рок-периферия» и место проведения одноименного фестиваля; группы «9», «Дядя Го»; Омск — «Гражданская оборона»; Тюмень — «Инструкция по выживанию» и ассоциированные панк-проекты. В «Рок- периферию» входят также Томск, Иркутск и Красноярск.

Урал. В Свердловске, бесспорно, сильнейший в стране рок-клуб, которому удается поддерживать достаточно высокий тонус местной рок-жизни и держать группы в узде. Единственная потеря за все годы — «Наутилус Помпилиус» (сейчас между Ленинградом и Москвой). Основные группы: «Настя» (автор и вокалистка Настя Полева плюс гитарист Егор Белкин; стиль своеобразный); «Ассоциация» (остатки «Наутилуса»), «Агата Кристи» (энергичный арт-рок); «Апрельский марш» (интеллектуальный арт-рок);

«Водопады им. Вахтанга Кикабидзе» (панк-пародия), «ЧАЙФ» (просто рок). Кроме того, в Челябинске иногда бывает эксцентрик Вова Синий (большей частью в Москве) и проживает «Новый художественный ансамбль» (авангардное шоу).

Средняя Азия. По-видимому, ислам — одна из немногих сил в мире, способных противостоять року. Кроме нескольких джаз-роковых составов («Гунеш», «Медео», «Бумеранг») и русскоязычного арт-рокового «Триумвирата» (Алма- Ата), ничего назвать не могу.

Закавказье. В Азербайджане — такая же ситуация, как в Средней Азии. Из армянских групп только металлический «Аспарез» как-то заявил о себе в 1987 году. В Грузии на ведущих позициях по-прежнему две группы Валерия Кочарова — «Блиц» и «Битлз- клуб». Последняя летом 1989 года выступала в Ливерпуле. Есть еще несколько ретро-составов («Блюз-мобиль», «Ребята из рок-н-ролла»). «Филармоническое» направление представляет «Театрон».

Европейская часть РСФСР (без столиц). Надо полагать, что какая-то рок- жизнь происходит во всех областях России. Далеко не обо всех, однако, хоть что-нибудь известно. Центрами российского провинциального рока можно считать Архангельск («Облачный край», «Аутодафе», журнал «Северок»), Казань («Акт», «Записки мертвого человека», «Холи»), Горький («Хронопы»), Ростов-на-Дону («День и вечер», журнал «Донски бит»), Калининград («003», «Комитет защиты тепла»), Петрозаводск («Неоретро», «Прикладное искусство»). Активны рок- клубы в Ярославле, Череповце, Куйбышеве (журнал «За зеленым забором»). Почти в каждой областной филармонии есть свои «хард-н-хэви» и «попе», но их лучше не упоминать.