Багровая книга. Погромы 1919-20 гг. на Украине.
Шрифт:
По всем дорогам вокруг убивали всех пассажиров-евреев, пытавшихся спастись бегством.
Вешали.
«Подробно описать все ужасы погрома не возьмусь, — говорит свидетель, — могу только рассказать о некоторых случаях, когда откупались от бандитов деньгами. Такой случай имел место с живущим поблизости от меня еврейским кооператором Капланом.
К нему пристал ингуш-офицер.
— Пойдем со мной!
— Куда… зачем?
— Ты большевик… я тебя убью.
Напрасно родные Каплана умоляли офицера, ничего не помогало, он тащил несчастного за собою. Тогда
Но офицер не стал их слушать.
— Не вмешивайтесь не в свое дело, — прикрикнул он.
Христиане вынуждены были уйти.
Долго продолжалась эта пытка страхом казни и, наконец, офицер проговорил сквозь зубы:
— 15.000.
И оставил Каплана в покое.
В некоторых случаях христиане обращались к коменданту города, но он заявил, что сам беспомощен, солдаты его не слушают. Но когда однажды христиане-интеллигенты настойчиво потребовали у коменданта, чтобы он вмешался, он послал своего адъютанта на место происшествия, а когда тот вернулся ни с чем, он сам отправился и приостановил грабеж».
Насколько вздорны все слухи о выступлении евреев против добровольцев, стрельбе из окон и бросании ламп, говорить не приходится, — это просто обычный добровольческий прием в целях оправдания замышляемого погрома.
3-го сентября в Нежин вошли новые части.
Они были размещены по частным квартирам по всему городу, и немедленно же занялись грабежом еврейских лавок и кооператива «Общественная Польза», членами которого состоят и не евреи.
И опять убийства.
Опять насилие.
Надо отметить, что местное население не принимало участия в погроме, наоборот, всячески помогало евреям, оказывая им приют в своих домах. Даже некоторые из крайне правых священников скрывали у себя евреев, подчас целыми семействами. Во время грабежей солдаты выбрасывали товары в толпу, но их подхватывали преимущественно дети или хулиганы.
Погром длился до 9-го сентября.
Потом воинские части, находившиеся в городе, а также и охрана, были посланы на позиции за 12 верст от города. Но и оттуда доблестные добровольцы, особенно казаки дроздовского полка, продолжали наносить визиты городу. Но так как все уже было разграблено, они поджигали еврейские дома.
8. Истребление
Местечко Германовка находится в 50 верстах от Киева. В конце августа ворвалась в местечко банда под предводительством Дьякова. Он сейчас же созвал сход местных крестьян и произнес погромную речь. В конце ее он обратился к парням с призывом:
— Прогуляемся по местечку.
Те его поняли.
Сейчас же рассыпались по еврейским квартирам, ходили из дома в дом.
И резали саблями всех без разбору: женщин, мужчин, маленьких детей. Во многих случаях они насиловали женщин, а потом их убивали.
Многим отрубали головы.
«Прогулка» продолжалась 4 дня.
Многие еврейские дома были подожжены и сгорели.
Местные крестьяне
Бандиты ушли.
Вслед за ними вошли регулярные войска Добрармии.
Грабежи и убийства продолжались.
Все евреи, оставшиеся в живых, разбежались кто куда мог. Положение их было отчаянное. Их не выпускали из местечка. Крестьяне боялись дать им приют, чтобы самим не пострадать, потому что некоторые за такое укрывательство были и сами ограблены. Показаться на улице еврею было рискованно: солдаты избивали всех встречных евреев. Солдаты ходили по еврейским квартирам.
Раскапывали землю.
Разбивали стены.
Разрушали печи.
Все это в поисках денег и ценностей.
Несчастным измученным людям некуда было деваться. Они прятались по лесам и полям, без пищи и крова, блуждали как живые тени в окрестностях местечка, и буквально обречены были на голодную смерть…
Вот выдержка из «Киевского Эха»:
«По словам крестьян, приехавших из местечка Германовна, все еврейское население местечка совершенно уничтожено. Успевшие скрыться несколько десятков человек, среди которых большинство детей подростков, были на пути застигнуты каким-то отрядом и перебиты. Уцелел лишь один еврейский мальчик, которого окрестные крестьяне приютили у себя».
9. «Единое, неделимое»
В конце августа на стекольный завод в селе Шибенном пришли 5 рот солдат, назвавшихся петлюровцами. По дороге они встретили еврея, заводского рабочего Акиву Голуба.
Накинули ему на шею веревку.
Привязали к возу и потащили на завод.
Их встретил мальчик, сын Голуба, и стал умолять их:
— Пощадите отца.
Но они, не внимая мольбам его, увели Акиву Голуба в сторону, и на глазах сына пристрелили.
Заслышав выстрелы, евреи, бывшие на заводе, начали убегать. В числе убегавших был студент Орадовский.
Его остановили.
— Ты жид!
— Да, — ответил он, — я еврей.
Его застрелили.
Вслед за этим начался грабеж: разбили заводскую кассу, взяли из нее 20.000 рублей, открыли заводскую лавку и забрали на громадную сумму мануфактуры, спичек, табаку. А потом приступили к грабежу еврейских квартир. Забрали все, что имело хоть какую-нибудь ценность. Громоздкие вещи ломали и разбивали.
Стали разыскивать евреев.
Один из рабочих указал, что евреи прячутся в огороде
Открыли по огороду стрельбу пачками.
В одном доме отыскали 3 девиц: 12, 16 и 18 лет. Оказавшую сопротивление 16-летнюю убили. Остальных изнасиловали. Задержали 2 молодых людей, увели с собой и по дороге одного из них убили. По пути застали у трупа убитого Орадовского мать покойного.
Спросили ее:
— Что ты здесь делаешь, жидовка?
Сквозь слезы она едва ответила.
— Это мой единственный сын.