Багровое небо
Шрифт:
Йен посмотрел на Сына.
– Ты сможешь дышать, и ноги тебя послушаются – но только если ты побежишь прочь от меня. Так что беги… Все вы бегите отсюда, пока можете. А ну кыш!
Целые и невредимые Сыны бросились в разные стороны, раненые захромали следом. Валин кивнул:
– Спасибо тебе, Йен.
И тут до Йена дошло: цверг говорил не на своем языке и не на берсмале, а на английском, и всякое подобострастие его покинуло.
– Весьма ловко проделано, Братец Лис, – сказала Фрейя. – Мне даже в голову не приходило.
Валин хихикнул.
– А должно было прийти.
– Совершенно безопасное, – ответила Фрейя с холодной неприязненной улыбкой. – Ступай поищи. Может, даже найдешь. Не думаю, что мы в силах помешать тебе. Нет, Арни, не надо! Я понятия не имею, что произойдет, если ты швырнешь в него Мьёлльнир, но он сам уж об этом подумал.
– С другой стороны, вполне возможно, – произнес Валин, – что я обманываю вас и не могу отразить удар Мьёлльнира точно так же, как не могу отрастить крылья и улететь.
Наклонившись над телом мертвого Сына, он прищелкнул языком.
– Ты мог отрастить крылья и улететь, – сказала Фрейя. – Из всех асов ты лучше всех умел оборачиваться.
Валин – то есть Локи – фыркнул:
– Лучше всех? Я был, конечно, самым одаренным оборотнем. Самым сведущим. Но никак не самым лучшим. Хоть раз мне была от этого польза?
– Держись-ка подальше, – сказал Арни Сельмо, вешая через левую руку Йена тарнкаппе и поворачиваясь лицом к Локи. В правой руке он все еще сжимал Мьёлльнир. Тяжелый боевой молот легонько покачивался в его руке, словно весил столько же, сколько пестик фармацевта.
Двигаясь – впервые – как старуха, Фрейя медленно убрала меч в ножны.
– Не надо сражений, Арнольд, – сказала богиня. – Пока все кончено. – Она с восхищением кивнула Локи. – Весьма ловко проделано… Значит, за всем этим стоял ты?
– Тебе понравилось?
Локи уже начал превращаться и, подойдя к Фрейе, выглядел как высокий мужчина с широкой грудной клеткой, одетый в черный костюм с расшитым жилетом, как будто бы специально скроенным под основательное брюшко. Хотя покрой и стиль Йен не опознал, они смутно напоминали о вестернах. Сверкающая белизной гофрированная сорочка походила на манишку.
– Мне следовало догадаться, что это ты.
– Неужели? И это после того, как я приложил столько трудов, чтобы так долго сидеть в стороне от неприятностей? – Он щелкнул по манжетам и поправил запонки; запонками ему служили черепа каких-то мелких животных, Йен понятия не имел, каких именно. Потом Локи согнул руку. – Прошу, – произнес он, подавая Фрейе руку.
Богиня оперлась на нее, не обращая внимания на сердитый взгляд Арни.
– Помедленнее, – сказал Локи, пока она ковыляла к дому, поддерживаемая с одной стороны Йеной, а с другой – Локи. – Незачем торопиться.
Лицо у Локи было широкое и круглое, в волосах и черной бороде, окаймлявшей его подбородок, виднелись нити седины. Большой нос и кожа оливкового оттенка придавали ему сходство скорее с левантинцем, нежели со скандинавом.
– Все же я решил, что овчинка стоит выделки. Открывалось несколько возможностей. – Локи покачал головой. – Должно быть, мне следовало подольше поразмыслить – всегдашняя моя слабость:
Проклятие Одина, насланное на Отпрыска?.. Сыны, появившиеся здесь и посланные за Торри в Миннеаполис?.. Локи улыбнулся Йену.
– Да, о почтенный, – сказал он. – Как Орфиндель всегда может рассчитывать на любовь вестри, так Отец Фенрира может рассчитывать, в общем и целом, на добровольные верность и послушание Сынов Фенрира.
Йен сжал губы.
– Значит, Херольф лгал.
– Пфуй, – откликнулся Локи. – С чего ты взял? Он верен Доминионам – не забывай, что Сыны живут стаями, и хотя они сражаются за положение в стае, они преданны, как предан хороший пес. – Он покачал головой. – Нет. Я заручился помощью Южных Стай, не Северных. – Локи вздохнул, носком оттолкнув с дороги отрубленную кисть, чтобы было куда поставить собственную ногу. – Бедняги… Ты не видел их щенков? – Локи улыбнулся – нежно, но явственно по-волчьи. – Очень, очень милы – в обоих обличьях, хотя сукам первое время приходится держать двуногих отдельно, чтобы их не поранили. Не хочешь ли отправиться со мной и познакомиться с ними? Тебя хорошо примут. Если кого Сыны и уважают больше отца, их Отца, так это человека, который в состоянии напугать целую стаю.
Йен стиснул челюсти.
– Ты хочешь, чтобы я составил тебе компанию?
– Ну да! Я довольно долго таскал по горам твое барахло. Как насчет ответной любезности? – Удивительно, но в улыбке Локи не ощущалось никакой угрозы. – Да и потом, есть неплохие шансы, что я довольно скоро доберусь до нужного количества самоцветов Брисингамена, и раз уж это случится, ты, наверное, захочешь обзавестись другом в следующем Цикле – а кто подходит для этого лучше, чем Бог следующего Цикла, а? – Он огляделся по сторонам и кивнул. – Думаю, этот пейзаж я оставлю. Недурное местечко.
Фрейя покачала головой:
– Сомневаюсь, Братец Лис. Мнится мне, что ты обречен на неудачу.
– Обречен? Ты опять о роке? – Локи пожал плечами. – Я знаю норн [25] , я спал с парками и фуриями, все они славные девочки, но когда я соберу достаточно камней… Тогда мы посмотрим, как я буду командовать роком и судьбой. Осторожнее на поворотах, старушка, ты ведь не хочешь причинить себе лишней боли. – Он улыбнулся Йену, и улыбка его казалась искренней. – В самом деле приятель, бросай ты этих старых авторитариев и свяжи свою судьбу со мной. Готов пообещать тебе гораздо больше того, на что тот старый хрыч хотя бы намекал тебе.
25
В скандинавской мифологии норны – низшие женские божества, определяющие судьбу людей при рождении.
– В самом деле? – Фрейя рассмеялась. – Ох, Локи…
– Я совершенно серьезен, – продолжал Локи. – Со мной не пропадешь. Я знаю самые шумные бары в Париже, искусных портных в Гонконге, живописнейшие дороги Доминионов и стоянки в Монголии… Черт, да у меня открытый счет в лучшем борделе финнаварского Притона! Пойдем со мной, и чудесно проведем время, даже если не найдем камни.
– Нет.
– Прошу тебя, о почтенный, – произнес Локи голосом Валина. – Я даже обещаю застилать твою постель!