Багровый берег

Престон Дуглас

Пендергаст сверился с записной книжкой.

— Полагаю, вы живете в доме с видом на солончаки.

Данвуди кивнул.

— Вы позавчера ночью были дома?

Снова кивок.

— Может, вы заметили нечто необычное в тот вечер? Слышали или видели что-нибудь?

— Не могу припомнить ничего подобного.

Пендергаст сделал запись в книжке.

— Как бы вы охарактеризовали работу юриста в Эксмуте?

— Удовлетворительно.

— И чем вы занимаетесь?

— От случая к случаю, но в основном обыкновенной

юридической работой.

— Какого рода слушания вы проводите?

— Различные. Вопросы продажи недвижимости, имущественные иски, различные споры, запросы на снижение зональных тарифов и так далее.

— Ясно. И вы еще являетесь при этом членом городского управления. Полагаю, этот статус помогает вам в вашей работе.

Данвуди вырвал торчащую нить из своего свитера.

— Агент Пендергаст, я никогда не смешиваю свое гражданское положение с работой.

— Ну, разумеется.

Данвуди слабо улыбнулся. Констанс заметила, что он был довольно остроумным, и запугать его представлялось непростым делом.

— Вы женаты, мистер Данвуди?

— Уже нет.

Констанс, прищурившись, присмотрелась к этому человеку. Он обладал характерной адвокатской ловкостью отвечать на вопросы, не предоставляя толком никакой фактической информации.

— Понятно. Но у вас есть семья в городе.

Данвуди кивнул.

— Да. Мы проживаем здесь довольно давно.

— Насколько давно?

— Не могу даже сказать вам. Кажется, что Данвуди всегда жили в этом городе.

— Хорошо, вернемся к вашим живым родственником. Ваш брат Джо работает барменом здесь, в гостинице, не так ли?

При упоминании брата выражение гордости, которое, казалось, проступило на лице Данвуди, пока он говорил о своей семье, быстро исчезло: брови нахмурились, глаза стали будто пустыми и непроницаемыми.

— Так и есть.

— Вы занимаетесь уголовными преступлениями, мистер Данвуди? — спросил Пендергаст.

— На это в Эксмуте почти нет спроса.

— А в городе ведь есть подобные проблемы. Например, кража со взломом в доме Персиваля Лейка. Я также узнал от местного повара, здесь, в гостинице, что из их кухонной кладовой регулярно пропадают продукты.

— Вряд ли это можно назвать серьезными преступлениями.

— Вы когда-нибудь читали «Собаку Баскервиллей»? — спросил Пендергаст.

Данвуди немного замешкался, явно удивленный этим вопросом.

— Не вижу связи с делом.

— Просто позабавьте меня. Так вы читали «Собаку Баскервиллей»?

— Да.

— Тогда вы сможете вспомнить схожий набор обстоятельств. Пропажу еды, я имею в виду. Из Баскервилль-Холла.

Насколько могла видеть Констанс, выражение лица Данвуди стало еще более непроницаемым. Совершенно пустым. Он ничего не ответил.

Пендергаст захлопнул записную книжку и положил ее рядом с записывающим устройством.

— У меня больше нет вопросов.

Благодарю вас, что уделили мне время.

Адвокат встал, по очереди кивнул обоим, а затем ушел, закрыв за собой дверь.

Констанс повернулась к Пендергасту.

— «Собака Баскервиллей»? Надеюсь, ты не разыгрываешь меня, Алоизий.

— Напротив. Ты разве не заметила его реакцию? Точнее, ее полное отсутствие, что является еще более красноречивым доказательством.

— Не могу сказать, что понимаю, чего ты добивался. Но он, безусловно, показался мне виновным.

— Воистину, Констанс! Все адвокаты в чем-то виновны, но этот, как мне показалась, виновен больше, чем другие, — он посмотрел на часы. — Пойдем. Я думаю, у нас хватит времени на чашку чая перед приходом нашего следующего гостя.

15

Они вернулись с чаепития и обнаружили мужчину, ожидавшего у закрытой двери и держащего бейсболку в руке. Пендергаст впустил его в комнату для допросов, и гость осмотрел ее слезящимися глазами. Обстановка явно напугала его. Констанс не видела этого человека раньше. Когда он прошел мимо нее, она уловила исходивший от него слабый запах бурбона и сигарного дыма.

— Устраивайтесь поудобнее, мистер ЛаРу, — сказал ему Пендергаст.

Мужчина опустился в кресло.

С привычной педантичностью Пендергаст подготовил записывающую ленту на катушках, отрегулировал элементы управления, настроил микрофон и нажал кнопку пуска. Катушки завертелась. Констанс с интересом отметила, что он не потрудился проводить такие манипуляции, когда опрашивал адвоката.

— Пожалуйста, говорите четко в микрофон.

Кивок.

— Да, сэр.

— Назовите свое имя и адрес для протокола.

Гордон ЛаРу проживал в Дилл-Тауне и, судя по его словам, провел там всю свою жизнь, зарабатывая тем, что держал мелкий бизнес по обработке газонов.

— И как долго вы косите траву на лужайке мистера Лейка?

— Уже двенадцать лет.

— В выходные мистер Лейк был в отъезде, и в его дом было совершено незаконное проникновение. В те выходные вы тоже стригли его газон?

— Да. Он любит, чтобы я приходил, когда его не бывает дома, потому что шум действует ему на нервы.

— В какое время вы пришли в те выходные?

— В субботу около одиннадцати.

— Вы заметили что-нибудь необычное?

— Нет. Газон не нуждался в тщательной обработке — так всегда бывает осенью. Мистер Лейк любит аккуратный газон, у него ведь там сад скульптур...

— Может, вы заметили что-то, свидетельствовавшее о том, что в доме кто-то присутствовал?

— Я ничего такого не заметил. Я и подумать не мог, что кто-то вломится в дом. Поблизости не было ни подозрительных машин... ничего такого.

— В какое время вы ушли?