Багровый остров
Шрифт:
Паганель. Сударыня, казнитесь, глядя на труп вашего супруга. Общественное мнение Европы убьет вас!
Леди (тоскливо). Плевать я хотела на общественное мнение.
Матросы: «По морям, по морям...» Все глуше и тише. Корабль скрывается. Солнце садится.
Кай (на скале). Братья туземцы! Поздравляю вас! Все испытания наши кончены. Больше Багровому острову не угрожает никакая опасность.
Все. Ура! Ура! Ура!
Кай. Расступитесь!
Все расступаются и обнаруживают Кири на чемодане.
Кири. Я думал, что меня забудут в общем ликовании. Увы, нет!
Фарра. Что делать нам с этим негодяем?
Ликки. Убить его! И то мало.
Кай. Что делать с ним?
Туземцы. Что делать?
Кири. Только простить, и больше ничего! Неужели вы, дорогие правители Кай-Кум и Фарра-Тете, не понимаете, что нельзя омрачать столь колоссальный народный праздник пролитием крови, хотя бы даже и виновного человека?
Ликки. Тебя можно повесить, не проливая ни одной капли крови.
Кай. Как ты хотел повесить меня и Фарра-Тете!..
Кири. О драгоценный Кай! Не будь злопамятен! О туземный народ! Ты знаешь, что у меня в чемодане?
Фарра. Что, негодяй!
Киpи. Два пуда стерлингов, тех самых, что покойный лорд вручил Сизи за жемчуг. Как видите, я честно сберег народное достояние, не утаив ни копейки.
Ликки. Сознайся, что ты берег их, чтобы присвоить.
Кири. Но ведь не присвоил. Ах, Ликки, зачем ты топишь человека? Ужас, ужас, ужас!
Ликки. Глаза бы мои на тебя не смотрели! Ну тебя к свиньям! Простите его, братцы. Рук не хочется марать.
Кай. Простить ради победы и торжества?
Туземцы, Арапы. Простить!!
Фарра. Вставай. Ты слышал — народ прощает тебя. Присуждаем тебе звание заслуженного народного прохвоста.
Кири. О, боги благословят вас за великодушие! Какая тяжесть спала с моей души. Но стерлингов немножко жалко. Впрочем, жизнь человеческая, хотя и подлая, дороже всяких стерлингов. Позвольте же мне принять теперь участие в ликовании.
Всходит луна.
Кай. Туземцы, вот она, ночная богиня, изливает свой свет на переживший все испытания остров!.. Встретим же ее радостно.
Вспыхивают бесчисленные фонари. Громадный хор поет с оркестром:
Испытания закончены, Утихает океан, — Да живет Багровый остров — Самый славный средь всех стран!Кири.
Фонарики и луна исчезают, и на сцену дают полный свет.
Эпилог
Начинается гул и движение... Туземцы расходятся. На сцену выходят: покойный лорд, леди, Паганель, Гаттерас, Паспарту... Савва Ильич один, неподвижен, сидит на троне над толпой. Вид его глубокомыслен и хмур. Все взоры обращены на него.
Лорд. Кхм... ну, что же вам угодно будет сказать по поводу пьески, Савва Лукич?
Гробовая тишина.
Савва. Пьеса запрещается.
Проносится стон по всей труппе. Из оркестров вылезают головы пораженных музыкантов. Из будки — суфлер.
Кири (болезненно). Как?!
Лорд (бледнея). Как вы сказали, Савва Лукич? Мне кажется, я ослышался.
Савва. Нет. Не ослышались. Запрещается к представлению.
Ликки. Вот тебе и идеологическая! Поздравляю, Геннадий Панфилыч!
Лорд. Савва Лукич, может быть, вы выскажете ваши соображения?.. Чайку, кстати, не прикажете ли стаканчик?
Савва. Чайку выпью... мерси... а пьеска не пойдет... Хе... хе...
Лорд. Паспарту!! Стакан чаю Савве Лукичу!
Паспарту. Сейчас, Геннадий Панфилыч. (Подает чай.)
Савва. Мерси... мерси. А вы, Геннадий Панфилыч?
Лорд. Я уже закусил давеча.
Гробовая тишина.
Ликки. Торговали кирпичом и остались ни при чем... Эхе... хе...
Паспарту. Кадристы спрашивают, Геннадий Панфилыч, им можно разгримироваться?
Лорд (шипящим голосом). Я им разгримируюсь, я им разгримируюсь...
Паспарту. Слушаю, Геннадий Панфилыч... (Исчезает.)
Внезапно появляется Сизи, он в штатском костюме, но в гриме царя и с короной на голове.
Сизи. Я к вам, гражданин автор... Сундучков, позвольте представиться. Очень хорошая пьеска... Замечательная... Шекспиром веет от нее даже на расстоянии... у меня нюх, батюшка, я двадцать пять лет на сцене. С покойным Антоном Павловичем Чеховым, бывало, в Крыму... Кстати, вы на него похожи при дневном освещении анфас. Но, батюшка, нельзя же так с царями... Ну что такое?.. В первом акте... исчезает бесследно...