Бал поцелуев
Шрифт:
Метнувшись к двери, я обнаружила, что та заперта. Не придумав ничего лучшего, начала бить по металлической створке кулаками, потом и вовсе ногами, когда же схватила скамью, оказавшуюся довольно тяжелой, хотя и вполне подъемной, дверь с тихим шелестом отъехала в сторону, выставив меня полной дурой перед тем, кто стоял на пороге.
— Однако! — присвистнул полуголый парень, с волос и по коже которого тонкими струйками стекала вода, а бедра прикрывало белое полотенце.
Уроненная на пол скамья в воцарившейся тишине издала омерзительно громкий стук и только чудом не отбила мне ноги.
Глава 2
АДРЕНАЛИНОВЫЙ ПОЦЕЛУЙ
Кристина
Музыка
Урок живописи… ха! За день до бала так захотелось порисовать, что прям мочи нет? Почему мне раньше не показался подозрительным ее уход? Следовало составить сестре компанию, а не дурачиться, кривляясь перед зеркалом, будто малое дитя. И пропуск, как назло, только у нее есть. Она же не только играет в студенческой группе, которая частенько репетирует вечерами, но и работница архива на полставки.
Во всяком случае, летом Ева там впахивала но полной программе, помогая отцу. Поэтому ее до сих пор беспрепятственно пропускают в академию, а меня охрана завернет на подлете, если не придумаю какую-нибудь правдоподобную историю. После полуночи учащимся вход на территорию запрещен, если нет специального разрешения, препода, способного провести, или какой-то важной причины.
Хм… затянувшееся отсутствие сестры — достаточно важная причина или меня примут за параноика и отправят пинком под зад лечиться?
— Папа, папа… ну хоть ты перезвони! — бормотала я, строча очередное сообщение отцу. У него сейчас рабочий аврал, так что он едва ли не живет в своей подземной лаборатории, а значит, вполне может прогуляться по аудиториям и поискать нашу пропажу… разумеется, когда найдется сам!
А-а-а… не вечер, а черная дыра какая-то! Куда все исчезают?!
Снова набрав номер Евы, я выслушала раздражающий ответ робота, утверждавшего, что абонент — не абонент, и, подойдя к зеркалу, принялась бездумно менять цвет искусственной пряди, нарощенной в салоне. В группе «Стихии» у всех были такие. У вокалиста огненно-рыжая, у гитариста белая, у барабанщика зеленая, а у сестренки моей — аквамариновая. По задумке этот цвет символизировал водную стихию, что ничуть не мешало ему прекрасно гармонировать с бледной кожей Евы и ее ярко-голубыми глазами. Я же добавила сей штрих к своей прическе, чтобы иметь возможность меняться с сестрой местами, как раньше. Прядь, перебрав всю гамму цветов, окрасилась в синий, и сердце снова защемило.
Ева, Евочка… да где же тебя бес носит, зараза ты такая! Явишься — придушу… в объятиях.
Когда приятный голос «домового» [6] сообщил о визитере, я как раз закончила возиться с волосами. Радостно взвизгнув, выбежала в прихожую. Не удосужившись проверить, кто за дверью, открыла. Слова, готовые сорваться с губ, застряли в горле. На пороге стоял не папа и уж точно не Ева — это был Кай Огненный, чей последний альбом я недавно слушала.
6
«Домовой» — программа, которая сообщает о визитерах, напоминает о квартплате, активирует при необходимости звуковую защиту и выполняет еще массу полезных функций в доме.
Кай?
Огненный?
Явился к нам поздно вечером… сам… без охраны и орды звезданутых поклонниц…
Я точно не сплю? Нет? Может, надо его пощупать… исключительно, чтобы убедиться в реальности происходящего. А то вдруг он плод моего воображения?
— Маскарадный костюм? — спросил фронтмен Евиной группы, улыбнувшись уголком губ — четко очерченных, красивых. Целовать такие, наверное, одно удовольствие. И голос у него в жизни не хуже, чем на сцене. Повезло же моей сестренке! — Впечатляет, — одобрил наряд гость. Помолчал немного, после чего осторожно уточнил: — Аква?
Я машинально кивнула, и только спустя пару секунд осознала, что случайно выдала себя за сестру. Упс! Дар речи внезапно забуксовал, мешая исправить недоразумение. Это у меня-то! В жизни за словом в карман не лезла, а тут вылупилась на человека, как баран на новые ворота, и молчу, аки рыбка. Стресс… во всем виноват стресс, не иначе!
— Помнишь, о чем я тебя просил? — Кай продолжал изучать меня, щуря необычные глаза. У инициированных псиоников они ярче, чем у простых людей, и радужки порой неестественного цвета. У этого конкретного ведьмака глаза были янтарные, будто запертое в радужках пламя. Сгореть бы в нем без остатка! А лучше долго и с удовольствием плавиться, наслаждаясь теплом мужского взгляда. Эх, мечты-мечты.
Тряхнула головой, прогоняя наваждение, и неопределенно пожала плечами. Ева ничего не говорила про его просьбы. Интересно почему?
— Рисунок… абстракция. Я отдал тебе папку позавчера. — Он махнул рукой будто в подтверждение своих слов, и я заметила мелькнувший под рукавом край металлического браслета. — Ты обещала написать по нему музыку. До бала.
Точно! Сестра такое умела. Ева не просто сочиняла песни, вдохновляясь картинками, она на самом деле переводила изображения в звуки. Это была одна из особенностей ее дара. Возможно, именно это и повлияло на решение ребят принять первокурсницу в группу, где играли выпускники.
Кай хмурился. Несмотря на спокойный, даже мягкий тон, во взгляде его промелькнуло раздражение. По-видимому, этот красавчик привык получать все и сразу, д тут я с приступом немоты и тугодумия. Приятно познакомиться, угу! Взяв себя в руки, выдавила:
— Прости, еще не закончила.
А может, и не начинала — что-то я не видела сестричку за работой с какими-то картинками.
— Печально. — Теперь в его голосе мне послышалось разочарование. — Завтра днем репетиция в студии, постарайся доделать.
— Завтра… — эхом повторила я, продолжая гипнотизировать стихийника взглядом.
Посмотреть действительно было на что. Выше меня на голову или чуть больше, худощавый, но не тощий — идеальное, на мой вкус, телосложение. Хотя идеальное оно было на вкус многих студенток, фанатеющих от его песен. Лицо узкое, с высокими скулами и острым подбородком, тонкий нос, густые брови с хищным изломом и глаза… взирающие на меня из-под косой черной челки, в которой огненной лентой горела рыжая прядь. Хорош!