Балдежный критерий (сборник)
Шрифт:
— Подписал бумаги на задание 1572. Мне снова предстоит приключение и разлука с тобой, моя девочка.
— А что плохого в приключении? — не спеша отозвалась Кэй, отвернувшись в сторону, — Каждый мужчина, пока молод, должен испытать себя, сделать то, что не под силу другим. Так совершенствуется человечество, так воспитываются те, кто будет нами править. Только если при этом не создается ничего нового, это свидетельствует о незрелости; тогда это подвиг ради подвига.
— Разведчики стремятся к приключениям не ради острых ощущений, — проворчал Вик. —
Она засмеялась:
— Разведчики! Ты говоришь о всей службе, а я толкую об отдельных людях, которые на ней состоят. Когда человеку в твоем возрасте нечем гордиться, кроме нескольких шрамов и дюжины потускневших медалей… Я всего лишь женщина, и мне нужен сильный, надежный и верный мужчина. Я не хочу замуж за тридцатидвухлетнего мальчишку.
— Ты вот считаешь, — настойчиво продолжал Вик, — что первопроходцы, революционеры и авантюристы — незрелые люди. В общем, тебе кажется, что человечество идет вперед благодаря тому, что некоторые задерживаются в своем развитии. Я прав, Кэй? Ты хочешь сказать, что юность — время волнений и испытаний, а зрелость — период оседлой, скучной и монотонной жизни, когда приобретают не новые знания, а новые язвы?
Он помнил, как пристально она на него посмотрела, а потом опустила глаза, словно ее ударили.
— Я… я не знаю, Вик, как на это ответить. Мне показалось, что ты говоришь, как маленький мальчик, который мечтает стать пожарником и втайне очень стыдится того, что его отец работает в страховой компании, хотя, возможно, это и не так.
Я только знаю, что при твоих десяти годах сверхсрочной служба тебя, если бы ты попросил об этом, могли назначить комиссаром и что планировать экспедиции и готовить молодежь к предстоящим опасностям — такое же захватывающее занятие, как летать самому. Но я бы не хотела, чтобы ты бросил действительную службу ради меня или даже ради того, чтобы создать семью, раз ты еще недостаточно повзрослел, чтобы захотеть этого самому.
— Скажи лучше: недостаточно постарел, Кэй.
Она только махнула рукой и отвернулась к зеркалу, чтобы поправить прическу.
— Пусть все идет своим чередом, — сказала она, сосредоточенно водворяя на место выбившийся локон, — Никак не могу понять, почему эти разговоры так тебя расстраивают. Ты хочешь остепениться и завести семью или не хочешь? Когда определишься, скажи мне, пожалуйста, о своем решении. А теперь пойдем: наверное, те музыканты с Земли уже прилетели в «Оазис» к Эмилю.
Он открыл перед ней дверь, раздраженно стараясь объяснить себе, почему эти беседы всегда оставляют у него такое ощущение, будто он совершил по отношению к ней какую-то непростительную бестактность, а она была настолько любезна, что оставила ее без внимания.
Теперь, оглядываясь назад, он понимал, что ни в чем не может ее упрекнуть. Он с удивлением поймал себя на мысли, что, в сущности, не понимает, почему он находится здесь, в этом помещении, разделяя его с двумя чужими ему людьми по имени Гарри Луц и
Что такое была эта несчастная миссия 1572, чем была первая разведывательная экспедиция к Дыре перед нежным образом Кэй, перед их неродившимся сыном, в котором они оба воплотят себя заново? Желание, которое наполняло все его существо, — жажда иметь семью, — было очень древним, и каждая клеточка его тела разделяла его. Сидя в глубоком кресле перед пультом управления, он, стараясь сохранить бдительность, мрачно теребил свой жесткий синий комбинезон.
И вот перед ним зажглась красная лампочка.
— Ребята, по местам, — скомандовал Вик. — Поворачивайтесь — ну-ка, бегом! Прямо по курсу — наша звезда! Дюзы ближнего действия — к пуску! — Он снова был спокоен и уверен в себе, как и подобает начальнику экспедиции.
— Пост В к пуску готов! — отчеканил О'Лири, плюхнувшись в свое кресло и выдвигая длинную панель с клавиатурой.
— Пост С к пуску готов, — неразборчиво сказал Луц: он еще не успел прожевать остатки скромного ужина, которым он наслаждался в камбузе. — Включаю дюзы ближнего действия!
Вик испытующе посмотрел на них, потом перевел взгляд на висевшую перед ним звездную карту, отметил, где находится стрелка указателя, трепетавшая в своей округлой тюрьме, и установил рычаг, находившийся возле его правой руки, в крайнее положение.
Потом проверил все снова.
— Пуск! — крикнул он. — Дюзы включены. Струя пошла!
Они вошли в систему из одиннадцати планет, где солнце по спектру излучения удивительно походило на земное. Между второй и третьей планетами был пояс астероидов, между восьмой и девятой — еще один. Три планеты имели кольца — одна даже два: горизонтальное и вертикальное, как у гироскопа, — и только на одной, пятой по счету от солнца, была жизнь.
— Если бы я не знал, где мы, мог бы поклясться, что это Земля, — изумленно проговорил Гарри Луц, снова просматривая данные о планете, к которой они направлялись.
О'Лири кивнул:
— Три десятых процента различий — совсем немного. Диаметр чуть-чуть поменьше, соотношение кислорода и азота почти такое же, средняя температура на экваторе отличается всего на два градуса. И все-таки исследовательский корабль не обнаружил никаких следов разумной жизни. Эй, Вик, по теории соответствия процессов развития окружающей среды Кокберна там внизу должны быть создания, приблизившиеся по уровню развития к палеолитическим людям, верно?
Командир, утомленно глядя в трансвизор, где планета, до которой оставалось почти миллион миль, была видна во всех деталях, выразительно пожал плечами:
— В любом другом месте я позволил бы себе что-то предполагать — только не в этой глуши: данный район открытого космоса совершенно не освоен. Если планета похожа на Землю по своим физическим условиям, на ней действительно должны были возникнуть разумные двуногие с начатками машинной цивилизации — но кто знает, как обстоит дело в Дыре созвездия Лебедя? Взять хотя бы эти кошмарные белые штуки.