Баллада о Лорелее
Шрифт:
«Вот-вот, именно что виноват. Зато благодаря тебе они теперь знают, что планета вовсе не так пустынна, как им представлялось.»
«Хм… Мне почему-то кажется, что не стоит так уж драматизировать ситуацию. Если ты помнишь, они сошлись на том, что Гюнтеру с перепугу просто померещилось. Так сказать, галлюцинация, мираж… сон разума…»
«Какой еще сон разума? Ты о чем, очнись! Гюнтер абсолютно убежден в реальности твоего существования. Видел, как он оглядывается на каждом шагу? Да и Каттнер, похоже, не очень-то верит во всякие миражи, просто ему сейчас не до нас
«Н-да… ты, вероятно, права. Черт, как-то нескладно все получилось… столько времени скрывались, а спалились, что называется, в одночасье.»
Они помолчали, думая каждый о своем. Потом Катерина сказала:
«Не будем расстраиваться раньше времени. Один обнадеживающий момент в этой истории все-таки есть. Судя по всему, у нашей троицы явные нелады с законом. Они сами вынуждены скрываться, а значит, болтать направо-налево о своих предположениях совершенно точно не станут. И вряд ли найдут благодарных слушателей в той среде, в которой им приходится вращаться. Это дает нам определенный шанс, хотя, надо прямо признать, весьма призрачный. Шанс на то, что им просто никто не поверит.»
«А ты бы поверила?»
«Я?.. Хм… Если ты имеешь в виду ту выпускницу художественного училища, с которой когда-то познакомился на Земле, то нет, скорее всего не поверила бы. Сочла бы за одну из тех баек, которыми бравые пилоты звездных кораблей пытаются вскружить головы доверчивым молоденьким дурочкам. А сейчас… сейчас совсем другое дело.»
Рон неожиданно завозился в сугробе и вдруг встал на ноги, отряхиваясь всем телом.
«Ты что?» — встревоженно спросила Катерина. — «Прячься немедленно! Заметят же.»
«Надоело,» — сказал Рон. — «Не заметят. Здесь тень, да и нет никого… а то лежишь тут, как бревно… Ну в самом-то деле, сколько можно их ждать?! Может, и впрямь что-то случилось? А вдруг им нужна наша помощь?»
«Ты в своем уме? Какая еще помощь? Думаешь, они сильно обрадуются, увидев, кто именно их откапывает? Покромсают из лазеров, и все дела… А уж наши секреты тогда и подавно псу под хвост…»
«Да понимаю я, понимаю,» — с досадой ответил Рон. — «Но не станем же мы безучастно наблюдать за их гибелью, зная, что могли помочь и не помогли… Я так не могу. Этого не стоят никакие секреты. Давай, я только сбегаю, взгляну, и сразу же обратно…»
«Тихо!» — громким шепотом вдруг произнесла Катерина. — «Смотри. Кажется, идут.»
Темный проем, бесследно поглотивший капитана «Ириды» и его спутника, неожиданно озарился изнутри яркими всполохами электрического огня.
«Точно идут. Ложись!»
Рон нерешительно потоптался на месте, однако, все-таки опустился обратно в сугроб.
Едва различимая на фоне темного провала фигура в черном скафандре внезапно возникла на гребне снежного вала и сразу же принялась осматриваться по сторонам, бросая вокруг себя яркие световые пятна от нашлемного фонаря. Катерина и Рон
«Не иначе как нас выискивает,» — шепнула Катерина.
Рон не ответил. Он справедливо полагал, что заметить их здесь, в глубокой тени, практически невозможно. По крайней мере с того места, где сейчас находится этот не в меру осторожный пришелец.
Тот, наконец, перестал крутить головой, очевидно, полностью успокоенный пустынным безжизненным пейзажем, и снова повернулся лицом к разбитому окну, из которого только что вылез.
«Ну что, готово?» — неожиданно послышался хорошо знакомый голос. — «Тогда тяну.»
Гюнтер попятился от проема и энергично задвигал руками, судя по всему, выбирая невидимую отсюда веревку. Из мрачного провала показалась целая связка больших прямоугольных коробок, вслед за которой наверх выбрался второй пришелец с большими металлическими на вид ящиками в обеих руках. Надо полагать, капитан Каттнер собственной персоной.
«Тащи туда, поближе к машине,» — раздался его голос. — «И развяжи, веревка нам еще понадобится. А я пока упакую контейнеры.»
Гюнтер шумно вздохнул, однако, безропотно поволок свою ношу к застывшему на вершине снежного холма антиграву.
«Бурлаки на Волге,» — пробормотала Катерина.
«Что?» — осведомился Рон.
«Ничего. Русский фольклор.»
Пока Гюнтер занимался тем, что сначала разматывал, а затем сматывал обратно длиннющую веревку, Каттнер открыл грузовой отсек антиграва и один за другим запихал в него оба контейнера, после чего вдруг выудил откуда-то из груды рассыпавшихся коробок еще один и отправил его туда же.
«Интересно,» — сказал Рон, задумчиво наблюдая за деловито суетящимися черными фигурами, — «куда они собираются грузить все остальное? Насколько мне известно, свободного места в машине уже практически нет.»
«А вот мне гораздо интереснее другое,» — ответила Катерина. — «Как ты думаешь, чем наполнены эти контейнеры?»
«Понятия не имею. А содержимое коробок тебя что, совсем не интересует?»
«Интересует. Но не в такой степени. Мне кажется, я знаю, что там может находиться. Правда, очень хотелось бы ошибиться.»
«И что же, по-твоему?»
Катерина многозначительно промолчала.
«Смотри,» — вместо ответа вдруг сказала она. — «Возвращаются.»
Каттнер тем временем захлопнул дверь машины и, действительно, направился обратно, сопровождаемый бодро семенящим по пятам Гюнтером. Ни тот, ни другой не произнесли больше ни слова.
Когда обе черные фигуры беззвучно растворились в проеме разбитого окна, Рон мгновенно вскочил на ноги и метнулся в сторону покинутого антиграва, не обращая никакого внимания на протестный окрик Катерины. Открыв лапой грузовой отсек, он долго рассматривал его содержимое, после чего захлопнул дверцу и вернулся назад к своему убежищу, попутно ухватив зубами одну из картонных коробок.
«Ты что творишь?!» — тут же зашипела на него Катерина. — «Не подумал, что им может быть доподлинно известно количество принесенных коробок? Что произойдет, если они одной недосчитаются?»