Баллада о Сандре Эс
Шрифт:
Мари взяла трубку. Звонил Бенгт. Как и многие старики, он говорил довольно громко.
— Это Бенгт Мортенсон, — услышала я. — Я только хотел узнать, как дела у Юдит Кляйн.
— Она спит, — отрезала Мари.
Я взяла куртку и пошла восвояси. Мари замахала рукой, чтобы я остановилась. Она не считала, что разговор окончен. А я считала.
73. Марек
Я бежала по застывшему парку среди деревьев, покрытых сверкающей изморозью. От ледяного воздуха щипало
Почему я бежала, несмотря на ужасную усталость? Чтобы слышать хруст изморози. Еще потому, что у меня были ноги. Потому, что в животе у меня был ребенок. Потому, что я была свободна.
Отперев дверь подъезда, я ощутила снова накатившую тошноту. Я не была дома несколько дней и даже почти не думала о Мареке, а теперь вдруг почувствовала, что времени осталось ужасно мало, что надо спешить. А может быть, уже слишком поздно.
Так оно и было. Времени оставалось в обрез. Марек сидел у меня под дверью, подложив под спину рюкзак.
— Марек? — я тронула его за руку.
Марек открыл глаза и посмотрел прямо мне в лицо.
— Где ты была? Я прождал всю ночь.
— В больнице. Работала. Но теперь я свободна. Меня уволили.
Пока я отпирала дверь, Марек поднимался на ноги.
— Мы уезжаем, — пробормотал он. — Сегодня. Боссу мы больше не нужны.
Сколько часов, сколько минут нам осталось вдвоем?
Он горько улыбнулся.
— Не больше часа, а то и меньше. За мной приедут на машине, а потом на паром.
— Но почему? — крикнула я, совсем сбитая с толку.
— Ремонт доделают другие ребята.
— Мне плевать на ремонт!
— Я знаю, Сандра. Прости меня. Прости за все.
Я повисла у него на шее, я хотела, чтобы он обнял меня и сказал, что еще не все потеряно. Польша не так далеко. Он может вернуться. Я могу поехать к нему. Я переплела пальцы, обняв его за шею.
— Пожалуйста, останься!
— Это невозможно.
— Почему? Ты можешь жить здесь, со мной.
Я и правда не хотела, не могла оставаться одна. Но он покачал головой.
— Я просто хотел попросить прощения за то, что произошло…
Я зажмурилась изо всех сил. Не хочу слышать таких слов!
— Пожалуйста, не надо! Ты тут ни при чем!
— Это не так. Босс узнал, что случилось, и…
— Слышать не хочу! — закричала я. — Мне плевать, что будет с ними!
— Ты не должна оставаться здесь. Тебе есть куда переехать?
— Зачем?
— Босс наверняка придет сюда, чтобы поговорить с тобой. Наверное, будет предлагать тебе деньги, он ведь боится, что ты заявишь в полицию…
Меня захлестнуло волной омерзения, и на этот раз из-за Марека.
— Замолчи!
— Но ты должна отсюда уехать!
Я пообещала, что соберу свои скромные пожитки и перееду к Бенгту. Пусть Марек не волнуется, если его только это беспокоит. Никто меня не найдет.
Марек присел на край кровати, повторяя, что ему очень, очень жаль. Я села рядом и стала гладить его по спине. Я устала до полного изнеможения, и у меня совсем не было сил смотреть, как он сидит с отсутствующим видом.
— Ты, наверное, думаешь, что все поляки уроды…
Я ответила, что мне нет дела до всех поляков, уроды они или ангелы. Мне плевать. Я хотела только, чтобы он обнял меня и был со мной оставшиеся минуты, а не тратил время на рассуждения.
Наконец Марек снова посмотрел на меня. Но он не улыбнулся, не сказал, что любит меня и что мы никогда не расстанемся. Его лицо оставалось таким же печальным.
— Ты много значишь для меня, Сандра, но поверь, мне пора идти.
— Пожалуйста, скажи свою фамилию!
— Фамилию? Ты хочешь заявить в полицию?
— Какая полиция! Я буду тосковать по тебе! Мне нужно знать хотя бы твою фамилию.
— Сенкевич. Марек Сенкевич.
Больше мы ничего не успели сказать. Я снова обхватила его руками, и тогда он наконец обнял меня в ответ. Мы упали на кровать, прямо в куртках. Кажется, оба плакали. Единственное, что нам оставалось в ту минуту — постараться хоть немного согреть друг друга напоследок.
Раздался гудок машины. Прошел ли час? Не знаю. На секунду мне показалось, что Марек подойдет к окну и крикнет, что он передумал, что он останется в Швеции, со мной, по крайней мере на время. Но он высвободился из моих объятий и стал застегивать куртку.
— Ты будешь рожать?
— Да.
— Ты уверена?
— Да.
— Удачи тебе. А тот парень, Себ… Там ведь должны быть телефоны.
Он встал и помахал в окно. Марек говорил о Себе и просил позвонить ему. Марек застегивал куртку и говорил, что я должна позвонить Себу. Я ничего не понимала. Марек застегивал куртку и говорил, что я должна позвонить парню, о котором он ничего толком не знает. Для него это просто имя. И я знала, что никогда не поднимусь с этой кровати. Тело как будто налилось свинцом. В эту минуту Марек еще в моей комнате, а в следующую его уже не будет.
— Поверь мне, через пару дней ты будешь смеяться — «тот маньяк из Кракова, и что я в нем нашла!»
— Нет! — закричала я и даже нашла в себе силы подняться с кровати. — Ты не маньяк! Я хочу приехать к тебе в Польшу!
Машина во дворе все сигналила и сигналила, но Марек подошел и обнял меня, торопливо бормоча слова, которые я еле могла разобрать:
— Я не хочу обещаний, потому что не хочу разочарований.
Я кивнула и уже хотела сказать, что знаю, чего хочу, что я его не разочарую, но он прижал палец к моим губам.