Баллада о воспитании
Шрифт:
— пробудим в нём чувства, через которые проявляются и утверждаются благородные переживания и поступки;
— разовьём добромыслие и прекрасномыслие, доброречие, ответственность за свои мысли и за своё слово;
— научим жить духовной жизнью в своём внутреннем мире: размышлять, желать, воображать себя героем и свершать достойные поступки, мечтать, созидать, молиться, общаться;
— разовьём волю, смелость, самостоятельность, будем утверждать в нём искренность, желание говорить правду, быть внимательным к мыслям других;
— поможем вникнуть в смысл понятия «совесть»
— возбудим и разовьём познавательную страсть, любовь к трудностям в познании, интерес к знаниям, любознательность…
Это есть намётки той содержательной воспитательной деятельности, которую мы могли бы продумать для нашего Ребёнка. Всё это содержание может уместиться в двух понятиях:
сердце и разум.
Воспитание благородства есть проблема облагораживания сердца и разума Ребёнка.
Мысль Льва Николаевича Толстого поможет нам ещё больше углубиться в содержательную суть гуманного воспитания. Он пишет: «…Я полагаю, что первое и главное знание, которое свойственно прежде всего передавать детям и учащимся взрослым, — это ответ на вечные и неизбежные вопросы, возникающие в душе каждого приходящего к сознанию человека. Первый:
Что я такое и каково моё отношение к бесконечному миру?
И второй, вытекающий из первого:
Как мне жить, что считать всегда, при всех возможных условиях, хорошим и что, всегда и при всех возможных условиях, дурным?»
Мы, по всей вероятности, попытаемся зародить эти вопросы в сознании нашего Ребёнка. Но и нам тоже, может быть, было бы хорошо искать ответы на них для себя. А где их искать, об этом Лев Николаевич говорит: «Ответы на эти вопросы всегда были и есть в душе каждого человека». Разъяснения же ответов на эти вопросы, говорит Лев Николаевич, находятся в учениях религии и нравственности, которые высказаны всеми лучшими мыслителями мира от Моисея, Сократа, Кришны, Будды, Конфуция, Христа, Магомета до Руссо, Канта, персидского Баба, индийского Вивекананды, Эмерсона, Сковороды и других.
Наш воспитательный процесс станет гуманным и личностным, если мы:
— будем строить отношения с Ребёнком сообразно его природе, его естеству;
— примем его таким, какой он есть;
— будем искать пути дружбы и сотрудничества, пути духовной общности с ним;
— будем восполнены пониманием и творящим терпением;
— в случаях нарушения Ребёнком норм поведения и оговорённой условности научимся создавать такие духовно-нравственные ситуации, которые породят в нём переживания и чувства раскаяния, исповеди, извинения, сожаления, самонаказания.
Скажем на всякий случай: крики, раздражение, гнев, унижения, насмешки, издевательства, насилие, принуждение и тому подобные действия разрушают гуманный педагогический процесс; они недостойны нас, и потому мы сжигаем их, а пепел отдаём земле.
Наш воспитательный процесс станет гуманным, если мы поймём, что:
— смысл нашей любви к Ребёнку не только в том, что мы не можем иначе, но и в том, чтобы он отозвался заботливой любовью к нам и проявил её к другим;
— смысл заботы о Ребёнке не только в том, чтобы уберечь
— смысл нашей доброты к Ребёнку не только в том, что нам для него ничего не жалко, но и в том, чтобы в душе его родилась ответная доброта к нам и ко всем;
— смысл всех наших деяний не только в том, что мы живём и совершенствуемся, но и в том, чтобы Ребёнок принял их как норму для своих жизненных деяний.
Слепая родительская любовь не ведёт Ребёнка к благородству.
Родительская забота до самозабвения тоже не в пользу гуманного воспитания.
Родительская доброта до собственного унижения противоестественна гуманному воспитанию.
Такая неразумная услужливость порождает грустную действительность, когда родители с болью в сердце обнаруживают, каким неблагодарным стал повзрослевший уже Ребёнок, а сколько раз мы лишали самих себя чего-либо, чтобы ему было хорошо.
В гуманном воспитательном процессе, цель которого — воспитание Благородного Человека, мы должны держать себя благородно.
Наша любовь, наша доброта, наша забота, наша преданность и всё остальное, что мы дарим Ребёнку от всего сердца, должны быть, прежде всего, воспитательными, а не услужливыми. Мало, чтобы Ребёнок за всё это каждый раз говорил нам спасибо. Разве для «спасибо» мы трудимся?
Надо нести Ребёнку все наши дары духа так педагогически красиво и с таким чувством надежды, чтобы он воспринимал не их, эти дары, а нас с ними вместе, и чтобы он восхищался не столько ими, сколько нами.
Нельзя в процессе воспитания так просто разбрасывать любовь, заботу, доброту, самопожертвование; а делать это надо так, как заботливое поливание плодового деревца.
Наконец, наш воспитательный процесс будет гуманным и обращённым на личность Ребёнка, если мы сами тоже устремлены к духовному гуманизму, ибо мы есть вдохновители и творцы этого процесса. Он будет таким, какие мы сами есть.
Пусть мысль Льва Николаевича Толстого, приведённая ниже, не касается нас, но приведём её на всякий случай. Он пишет: «Дети нравственно гораздо проницательнее взрослых, и они, часто не выказывая и не осознавая этого, видят не только недостатки родителей, но худший из всех недостатков — лицемерие родителей, и теряют к ним уважение и интерес ко всем их поучениям… Дети чутки и замечают его сейчас же, и отвращаются, и развращаются».
Прелюдия
о Духовном мире
Нет человека без духовной жизни.
Нет человека без своего собственного, скрытого от всех других внутреннего мира, в которой он живёт духовной жизнью.
У кого этот мир светлый и богатый.
У кого — скудный, бедный.
У кого же — злой, ненавистный.
И каждый живёт в своём мире по-своему.
Человек живёт в своём духовном мире постоянно, ни на минуту не покидая его.
Но одни любят свой духовный мир, он у них как храм, живут там сознательно, творчески, растут и развиваются.