Балтийцы вступают в бой
Шрифт:
По призыву Военного совета ленинградцы день и ночь возводили оборонительные сооружения. В сжатые сроки было вырыто около 700 километров противотанковых рвов, сделано 300 километров лесных завалов, построено свыше 5000 дзотов и дотов, установлено более 635 километров проволочных заграждений. Ежедневно работало до 225 тысяч человек, иногда под артиллерийским обстрелом, под бомбежками, подчас откладывая лопату и берясь за винтовку.
В создании жесткой инженерной обороны на подступах к Ленинграду активное участие принимали военные моряки — артиллеристы и кораблестроители. Инженер капитан 1 ранга А. А. Жуков, инженер капитан — лейтенант П. Г. Котов, капитан 1 ранга П. А. Скут- ский предложили использовать
А. А. Жданов и А. А. Кузнецов.
Для реализации предложения военных моряков была создана оперативная группа из сорока человек. Хотя все они были специалистами другого профиля и никогда до этого дотов не строили, за работу взялись с энтузиазмом. Проектная группа под руководством инженера капитана 1 ранга Н. Н. Лесникова в содружестве с фронтовыми инженерами и артиллеристами в короткий срок разработали семнадцать типов сборных сооружений для защиты артиллерийских и пулеметных установок. Созданные ею доты были предельно просты по конструкции, что позволяло организовать их массовое строительство в сложных условиях и, что было важно, в сжатые сроки.
В то же время они обеспечивали круговую броневую защиту и максимальные углы обстрела, легко перевозились, быстро монтировались. Изготовлялись детали сооружений на судостроительных и других заводах города. Только в августе было изготовлено и установлено около 80 броневых артиллерийских и пулеметных колпаков, а к концу года на Пулковских высотах, например, насчитывалось около 600 бронированных точек. Строительство броневых укреплений нередко велось под огнем противника. Сооружать их строителям помогали рабочие — такелажники ленинградского треста «Стальконструкция». Так, в грозные дни войны военные моряки, монтажники, такелажники, рабочие судостроительных и других заводов прикрыли «борта» Ленинграда броней, которую враг так и не смог пробить.
Обороне Ленинграда были подчинены наши главные заботы и на море. Я уже упоминал, что в начале войны мы создали сильную минно — артиллерийскую позицию в устье Финского залива. Эта позиция сыграла свою роль, противник даже не делал попыток ее форсировать. Однако по мере того как фашистская армия продвигалась к Ленинграду, эта позиция оставалась в глубоком вражеском тылу, и нам приходилось задумываться над оборудованием дополнительных позиций в средней и восточной частях залива.
В служебном дневнике начальника германского генерального штаба сухопутных сил генерал — полковника Гальдера есть запись за 30 июня: «Фюрер подчеркнул: задача овладения Финским заливом является первостепенной, так как только после ликвидации русского флота станет возможным свободное плавание по Балтийскому морю (подвоз железной руды из Лулеа). Захват русских портов с суши потребует три — четыре недели. Лишь тогда подводные лодки противника будут окончательно парализованы. Четыре недели означают 2 млн. тонн железной руды» [30] .
30
Совершенно секретно, стр. 257.
В июле появилась угроза проникновения кораблей врага в залив в обход флангов минного заграждения, поставленного в его устье. Теперь уже в средней части залива велись усиленное наблюдение и разведка. Было решено создать тыловую минно — артиллерийскую позицию в этом районе. На Гогланде, Лавенсари, Большом Тютерсе полным ходом развернулась установка береговых батарей на временных деревянных основаниях. Военный совет флота дал одному из самых опытных в минном деле флагманов контр — адмиралу Ю. Р. Раллю
Постановку минных заграждений у Гогланда начали 2 июля эскадренные миноносцы «Стерегущий» и «Калинин» и базовый тральщик «Бугель». Однако темп постановки был недостаточно высоким. Пять дней спустя я приказал сформировать специальное соединение под названием «Восточная позиция». В его состав вошли минные заградители «Марти» и «Урал», эсминцы ««Калинин», «Стерегущий», «Сметливый», «Стойкий», «Сильный», сторожевые корабли «Циклон», «Пурга», учебный корабль «Ленинградсовет», тральщики «Дзержинский» и «^Менжинский», сетевые заградители «Витка» и «Онега», гидрографический корабль «Норд», испытательное судно «Инженер», дивизион морских охотников и два дивизиона катерных тральщиков. Периодически соединение усиливалось эскадренными миноносцами. Командовал соединением контр — адмирал Ю. Ф. Ралль, заместителем по политчасти, а затем и военкомом был назначен полковой комиссар Р. В. Радун, начальником штаба— капитан 1 ранга В. П. Александров. Активное участие в минных постановках принимали корабли Кронштадтской военно — морской базы. Всего в этом районе было поставлено несколько тысяч мин и минных защитников, преградив путь вражеским кораблям.
30 июля я доложил Народному комиссару ВМФ:
— «Восточная позиция» свою задачу выполнила, ее расформировали и все корабли передали в Кронштадт контр — адмиралу
В. И. Иванову. В целях создания единого руководства планированием и учетом постановок активных и оборонительных минных заграждений, тральным обеспечением просим утвердить наше решение о сформировании управления «Минной обороны» Балтийского моря в составе бригады траления и отряда минных и сетевых заградителей. Назначить командование: Ралль, Александров, Зубенко.
Народный комиссар согласился.
В начале августа противник возобновил наступление на суше на нескольких направлениях. Командующий Северным фронтом, предполагая возможный прорыв кораблей противника, потребовал от нас дооборудовать Гогландскую и тыловую позиции, развить их и, если потребуется, дать на этих позициях бой. Мы решили на тыловой позиции дополнительно оборудовать три оборонительных рубежа: передовой, главный и дополнительный.
После тщательной разработки плана минных постановок Военный совет флота возложил эту задачу на командира Кронштадтской военно — морской базы контр — адмирала В. И. Иванова, который
22 августа приступил к ее выполнению. Здесь были выставлены тысячи контактных мин и минных защитников. Позиции прикрывали ближние подступы к Ленинграду с моря и создавал большую устойчивость базирования наших кораблей в восточной части залива.
Никто из нас, руководителей флота, не предполагал, что Кронштадтская военно — морская база, занимавшая тыловое положение, окажется в короткий срок после начала войны на переднем крае боевых действий. (Поэтому, естественно, мы не готовили территорию базы и ее объекты к решению сухопутных оборонительных задач.
Но приближение вражеских войск к Ленинграду заставило нас осуществить, не ожидая указаний сверху, ряд срочных мер по подготовке сухопутной территории базы к обороне. В оперативной зоне базы находилась мощная береговая артиллерия, прикрывающая подступы к Ленинграду с моря, в составе трех секторов: Кронштадтского, Выборгского и Гогланддшго. Она насчитывала сотни стволов от 305 до 45–миллиметрового калибра. Секторы подчинялись командиру базы.
В связи с усложнившейся обстановкой на фронте для более надежного управления и лучшего использования артиллерии Военный совет флота разделил Кронштадтский сектор береговой обороны на три самостоятельных сектора; Лужский, Ижорский и Кронштадтский.