Банальные стереотипы
Шрифт:
— Приветствую вас, прекрасные дамы! — в его голосе было столько мёда, что поначалу его отнесли к странствующим менестрелям.
— И тебе здравствуй, незнакомец, — не оторвавшись от книги, благосклонно кивнула Огнесса. Хотя она отдавала предпочтение состоявшимся в жизни мужчинам, внимание юнцов тоже льстило ей.
— Я уловил аромат прелестного цветка, когда проезжал мимо этого двора… — о, парень, от местных запахов и не такое привидится, — столь чужероден он местным сорнякам… — называй вещи своими именами, — что я осмелился пересадить его в клумбу.
Над
— Речь твоя приятна слуху, но который из четырёх цветков тебя заинтересовал?
— А где четвёртый? — удивился парень.
— Там, — серый кардинал команды махнула в сторону винной баталии, — пьёт росу вместе с сорняками.
— Воистину, я попал в цветник самих богов — глазки парня замаслились, когда он увидел соблазнительный стан эльфийки, но быстро вернулись к нам, стоило ей начать зеленеть. Упс!
Исход битвы решался последними кружками, и участники финала встали, чтобы жидкость текла легче.
— Будь моя воля, я выбрал бы всех, но боги разрешили брать только по одному цветку, — парнишка, ловко выкрутившись из щекотливой ситуации, сокрушённо покачал головой. — О, прекрасная роза, — он встал из-за стола и сделал учтивый поклон, — пойдёмте со мной! — и почему-то уставился на меня.
Я показала рукой на по-прежнему притворяющуюся спящей Ирию, но он отрицательно покачал головой, тогда я показала на Огнессу, но и здесь сладкоречивый садовник мотнул головой. Фэри была вне подозрений, так что оставалась только я
— Тот цветок, о котором вы говорите — это я?
— Да, — счастливо выдохнул парень.
К такому повороту событий жизнь меня не подготовила. Сознание заволокло туманом, звуки стихли, и разум отключился. Когда я пришла в себя, шумной компании выпивох уже не было. Как и причины моего «остолбенения».
Владелец кабака возился с краном одного из бочонков, а пожилая служанка переворачивала стулья и водружала их на столы. Подле меня раздался разочарованный вздох — это Огнессе пришлось оторваться от чтения книги, потому что потушили последний яркий источник света.
— Что… Где… — я не могла определиться, какой вопрос задать первым. В голове и на языке был сумбур, слова и мысли сталкивались друг с другом, мешая полноценной речи.
— Ирия спит в номере, Фэри точит ножи, парень ушёл.
— А почему Фэри точит ножи? — определилась я с главнейшим вопросом.
— Ну, когда ты отключилась, лечебная магия прекратила действие…
— Она проиграла, — страшная догадка была озвучена шёпотом, ибо говорить громко о поражениях мечницы, знающей тысячу и один способ разделки живых существ — чревато. О чём это я? Я в любом случае в полной заднице. Нужно скорее бежать! Менять имя, внешность и тогда есть шанс выжить! Хотя бы день.
— … практически в
— Буду я помнить прячущихся в тёмных углах кабаков, — я фыркнула: — Там всегда прячутся либо шпионы-новички, либо беглецы от браков по расчёту. Меня больше волнует, откуда здесь детектор защитного типа магии. Мужчины всегда следят за атакующей магией! — я ударила кулаком по столу, за что заслужила осуждающие взгляды служанки и кабатчика.
Извинившись, мы покинули кабак и направились к месту ночлега. Ночью Сетьевск был менее раздражающим, особо романтично настроенные личности, даже могли откопать здесь свою пресловутую романтику. Но мы с с гением магии романтиками не были — мы были усталыми героинями, у которых выдался сумасшедший денёк под аккомпанемент гвалта чаек и людей.
— Так, нас не обнаружили?
— Нет, ведь нельзя заподозрить компанию молодых и, очевидно, глупых героинь, сидящих в паре столов от места преступления. Вину возложили на пузана, и выигрыш безоговорочно присудили Фэри, — раздражённо ответила Огнесса. Совсем забыла, что после длительного чтения её клонит в сон.
— Это же хорошо! Тогда почему она точит ножи и на кого?
— На тебя, конечно. У неё началось похмелье.
Метаболизм эльфов в отличие от человеческого более быстрый, что из века в век приводит в недоумение мудрецов, пытающихся разгадать секрет их долголетия. Вариант побега в другие страны вновь приобрёл актуальность.
Видимо, мои душевные терзания отразились на лице, потому что Огнесса издала тихий смешок.
— Ты всё принимаешь всерьёз, над тобой даже шутить охота пропадает… — магесса тяжело вздохнула и призналась: — Она зла на пузана. Её разозлило, что пользоваться запрещёнными приёмами додумался кто-то ещё.
Чемпионку «Шаловливой русалки» мы нашли развалившейся на кровати: она тихо постанывала от последствий своего подвига, терзающих её организм. На кровати был художественно раскидан арсенал колюще-режущего оружия, которым можно захватить средней величины замок. Огнесса лёгким мановением руки подняла оружие в воздух и левитировала в угол.
Помощь я решила оказать в виде особого массажа головы и шеи, больная выпила так много жидкости, что вид бутылки антипохмельного зелья может начать одну не очень лицеприятную реакцию.
Через пять минут эльфийка ожила настолько, что смогла отпускать колкости.
— Милая ночнушка, Огни.
На магессе была надета действительно милая сорочка с рюшками, но на комплимент отважилась лишь не ведающая страха и увещеваний инстинкта самосохранения мечница.
— Благодарю, — Огнесса даже не повернулась к нам и продолжила сосредоточенно взбивать подушку. — Фэри, советую тебе покончить с твоими винными подвигами, вскоре подле тебя не будет того, кто сделает тебе массаж или вольёт лечебный поток.