Банановое убийство
Шрифт:
Когда он проходил по площадке пятого этажа, сволочь Джинерва, жирная белая болонка, которой повязывали бант между ушей, зашлась в визгливом лае и так голосила, как будто ее живьем зажаривали на сковороде. Точно так же она заливалась в день убийства Фофанова, но кому это помешало?
— Молчи, шаурма с хвостом, — пробормотал Сильвестр, с неудовольствием поглядев на дверь, за которой собака проживала вместе со своей хозяйкой, носившей пышное имя Алевтина Витальевна.
О главном препятствии, которое могло преградить ему путь к разгадке тайны, Сильвестр даже не подумал. Тем не менее препятствие оказалось непреодолимым — ни одна старушка не открыла ему дверь. Хрупкие мышки, подкованные
Пелагея Матвеевна сразу узнала Сильвестра и пригласила его войти.
— Ты чего это сегодня один? — удивилась она, глядя на гостя с тревожным любопытством.
Это была самая крепкая, бодрая и оптимистичная бабушка в их большом доме. А в молодости наверняка считалась самой заводной девчонкой класса. Наверное, поэтому ее глубоко запавшие глаза до сих пор не потеряли своего синего цвета.
— Майя плохо себя чувствует, — ответил визитер и не покривил душой. Врядли его помощница чувствовала себя хорошо — особенно теперь, когда он ее разоблачил. — Мне нужно у вас кое-что спросить. Помните тот день, когда я ездил к врачу и встретил вас возле подъезда с подругами?
— А потом нашли труп? — сразу сообразила Пелагея Матвеевна. — Разве такое забудешь? Да ты проходи, чего стоять на пороге.
Продвигаясь по коридору, Сильвестр мазнул взглядом по вешалке, тумбочке и всему тому, что на ней лежало. А лежало там много чего, в том числе и весьма увесистая связка ключей.
— Хочешь чаю? — спросила хозяйка, одетая в теплый байковый халат и тапки с меховыми помпонами.
— Спасибо, нет, — отказался Сильвестр.
Ел и пил он только дома. И лишь после того, как тщательно проверял содержимое тарелок и стаканов. В последнее время в этом вопросе он научился полагаться на Майю. Впрочем, сегодняшний день нужно будет вычеркнуть из календаря — пьяный не может отвечать за свои поступки, поэтому проглотить то, что она наготовила, он врядли отважится.
Устроившись на диване перед негромко разговаривающим телевизором, Сильвестр зорко оглядел комнату в поисках цветущих фиалок или засушенного ковыля, засунутого в напольные вазы. Ничего такого не обнаружил и успокоился.
— Так что там с трупом? — спокойно спросила Пелагея Матвеевна.
Сильвестру понравилось ее хладнокровие — он терпеть не мог женского сюсюканья и бурного проявления чувств. А тех дам, которые ахали и закатывали глаза, называл актерками.
— Когда мы с Майей входили в подъезд, вы сидели на скамейке, — еще раз напомнил он. — Можете вспомнить, когда вы вышли на улицу?
— Да к тому времени минут двадцать как вышла. А девчонки прямо перед самым вашим появлением спустились.
— Минут двадцать? — изумился Сильвестр. — И вы видели, как подъехал Янов?
— Еще бы не видеть. У него автомобиль огромный, как автобус. Его все замечают. Особливо потому, что он скорость не снижает, заезжая во двор. Вот однажды ему молодые мамаши колеса-то попротыкают.
Выходит, что высунуться на улицу сразу после преступления убийца точно не мог. Оставалась первая версия — он спрятался в одной из квартир, переждал там поднявшуюся суматоху,
— Мы около полуночи только по квартирам разошлись, — призналась Пелагея Матвеевна. — Шутка ли, такое происшествие!
— Не видели незнакомых людей?
— Только милиционеров, прости их Господь, и докторов. А так больше никого.
— Никто не выходил из подъезда подозрительный?
— Никакой не выходил, — уверенно ответила старушка. — И ночью тоже. У меня давление поднялось, я спать не ложилась. Так и просидела до рассвета у окна, таращилась во двор.
Сильвестр призадумался. Неужели логическая цепочка, которую он выстроил, содержит слабое звено? Но где оно? В чем он ошибся?
Он представил себя на месте убийцы. Подъезд, день, снизу кто-то поднимается и разговаривает по мобильному телефону. Он взбегает наверх, отчаянно надеясь, что жилец не доберется до шестого этажа и не увидит труп. На его счастье, тот живет на третьем. Как только за его спиной захлопывается дверь, убийца птицей слетает вниз и видит, что путь на свободу перекрыт — целая свора старушек сидит на скамейке возле подъезда. Они наверняка запомнят его, опишут во всех подробностях. А то еще привяжутся с какими-нибудь вопросами. Он пытается найти другой выход… Какой?
— Послушайте, — неожиданно спросил Сильвестр, наморщив лоб, — у вас, что, замок на двери сломался?
— Как догадался? — с подозрением спросила старушка.
— На вашей связке все ключи обычные, а один блестит, как надраенный. Значит, новенький совсем.
— Ну, точно. Один замок сломался. Нижний. А потом починился.
— Когда же вам его чинили? В тот самый день, верно?
Догадка Сильвестра еще только обретала форму.
— Да вот как раз когда я на скамейке сидела, тогда и чинили.
Сильвестр точно помнил, что когда они с Майей поднимались наверх, на площадке первого этажа все было, как обычно. Вероятно, мастер не держал дверь открытой, а время от времени захлопывал и проверял работу. Могло случиться так, что убийца, наткнувшись на старушек возле подъезда, ринулся обратно, и тут прямо перед его носом открылась дверь квартиры номер два, и появился слесарь. Преступник находился в отчаянном положении, он вполне мог сымпровизировать. Подошел и сказал: «Как работа? Сможем на ночь запереться или придется спать с открытой дверью? Ну ладно-ладно, вы работайте, а я пойду вздремну». Протиснулся мимо слесаря, вошел, как к себе домой, и через окно в кухне, которое выходит на задний двор, выбрался на улицу. В палисаднике растут густые кусты, вполне можно было уйти незамеченным. На улице жуткая жара, окна наверняка были открыты. Если это правда, то слесарь ничего не сказал Пелагее Матвеевне. Да и что ему было говорить? Она приняла работу, расплатилась и отпустила его на все четыре стороны.
— Пелагея Матвеевна, — обратился Сильвестр к старушке, которая тревожно смотрела на него, — а кто вам замок менял? Слесарь из ЖЭКа?
Дождешься его, — ворчливо ответила она. — Он в отпуск ушел. А я заявку когда еще сделала! Так внучка мне из платной фирмы слесаря спроворила. Узнала, сколько будет стоить, денег дала, все честь по чести.
— Раз из фирмы, — авторитетно заявил Сильвестр, — тогда вам должны были оставить квитанцию.
— Конечно, оставили. По этой квитанции целый год гарантии. Только гарантия какая-то странная. Говорят, если замок сломается по вашей, бабушка, вине, то гарантия работать не будет. А как узнать, по чьей вине? Замок сам не скажет, правильно? Сейчас у нас мода такая, — философски заключила она, — делать все так, чтобы денег побольше взять и чтобы гарантия не срабатывала.