Банда 2
Шрифт:
— Когда Сережа купил или получил машину. — Естественно, возник вопрос о страховке...
В этом месте сердце бедного Пафнутьева вздрогнуло и несколько раз с силой ткнулось в грудную клетку, как может ткнуться теленок своей мордой в чью-то ладонь.
— Говорите, Женя... Я внимательно вас слушаю.
— Короче, мы застраховали машину. И эта женщина мне очень помогла, когда пришлось получать страховку. Собственно, только благодаря этой страховке мы с малышами и выжили...
— Вы позвонили страховому агенту? — не выдержав, спросил Пафнутьев.
— Да.
— Как
— Изольда Цыбизова.
— Ясно, — тяжело перевел дух Пафнутьев. — Суду все ясно.
— Скажите... Это очень плохо? — спросила Женя, озадаченная его словами.
— Да.
— Очень? — повторила она почти в ужасе.
— Да, — безжалостно подтвердил Пафнутьев.
— И ничего нельзя исправить? — по ее голосу Пафнутьев понял, что Женя может попросту бухнуться в обморок.
— Да нет... Сказали и сказали... Подумаешь... Почему не поделиться радостью с близким человеком, — сжалился Пафнутьев.
— Я тоже так подумала, — улыбнулась Женя с облегчением.
Пафнутьев прекрасно понимал ее — все эти несколько месяцев она постоянно боялась сказать что-то не то, не так поступить, везде ей чудилась опасность, подстерегали невидимые враги. Женя наверняка сделалась суеверной, отмечала счастливые номера машин, домов, мелькнувшая случайная мысль обрастала страхами и опасениями, которые преследовали ее весь день. И сейчас, стоило Пафнутьеву спросить, не сообщила ли кому-нибудь о его визите, как ей уже начали чудиться всевозможные беды, свалившиеся на Сергея. А когда он сказал, что ничего страшного не произошло, она с таким облегчением перевела дух, что он, кажется, увидел, как Женя, смахнув испарину со лба, обессиленно опустилась на стул.
— Скажите, вы позвонили ей сразу, как только я ушел? — спросил Пафнутьев.
— Нет, что вы! — воскликнула Женя. — Как я могла... С полчаса, наверно, прошло после вашего ухода.
— Да! — крякнул Пафнутьев, и Женя уловила его досаду.
— Если что, я позвоню Золе, предупрежу ее...
— Ни в коем случае! — почти вскрикнул Пафнутьев. — Остановитесь. И внимательно выслушайте то, что я вам скажу. И выполняйте то, что вы сами обещаете. Иначе я вам уже ничем не смогу помочь.
— Боже... Что случилось?
— Ничего, — сбавил тон Пафнутьев. — Но вы должны вести себя так, как вам указано! — жестко сказал он. — Опасности не кончились, Женя, поймите! Может быть, они только начинаются. Не надо их умножать.
— О, Боже! — повторила женщина слабым голосом.
— Вы хорошо помните то, о чем мы с нами договаривались? Вы помните, что я вам написал в записке?
— Дословно, Павел Николаевич!
— Повторяю... Живите, как жили. Никаких перемен. Никаких звонков никаким подругам, никаким спасительницам!
— Но Золя...
— Вы понимаете простые слова? Вы хорошо меня слышите? Я внятно произношу звуки?
— Хорошо... Я обрежу телефонный провод.
— О, Боже! — теперь уже простонал Пафнутьев.
— Простите меня, — сказала Женя. — До меня что-то начинает доходить... За Сергеем охотятся?
— Да! —
Через пятнадцать минут Пафнутьев входил в кабинет Овсова. Молча пожал руку хирургу, потрепал по плечу поднимавшегося с кушетки Зомби, как смог, улыбнулся Вале, сидевшей в сторонке с красными заплаканными глазами.
— Что, досталось? — спросил Пафнутьев, присаживаясь на кушетку. — Ну, рассказывайте.
— Особенно-то и рассказывать нечего, — сказал Овсов. — Ворвались двое, прямо вот сюда...
— Как выглядели?
— Обычно... Кожаные куртки, зеленые штаны... У одного пучок волос на затылке, второй поменьше... Потребовали больного по фамилии Званцев. Я сразу понял, кто им нужен и для какой надобности. Начал вертеть вокруг да около... Кто такой, зачем нужен, надо что-то уточнить... Ну, и так далее. Валя, молодец, тоже сообразила, вышла из ординаторской, но увести Зомби не успела. Один из этих бандюг выглянул в коридор как раз в тот момент, когда она с ним выходили из палаты. Но жизнь ему спасла — тут же вернулась и заперлась на палку от швабры. Пока они выламывали дверь, я подбежал... Есть у меня на крайний случай одна интересная "штуковина... Я из нее и бабахнул прямо перед ними в пол... Квадратный метр линолеума вспорол... Потом посмотришь... И сказал, что следующим выстрелом уложу их обоих. И уложил бы, — улыбнулся Овсов, снова переживая недавнюю схватку. — Но они дрогнули...
— Удрали?
— Отступили к площадке и вниз но лестнице драпанули. Пообещали, правда, со мной еще встретиться.
— Круто работают ребята, — пробормотал Пафнутьев озадаченно. — Не дают ни дня передышки.
— Ты знаешь их? — спросил Овсов.
— Это те же самые, которые меня прихватили несколько дней назад.
— Неужели они? — засомневался Овсов.
— Я совершенно в этом уверен.
— Что делать? Ему опасно здесь оставаться, — Овсов кивнул в сторону Зомби. — Перевести бы его куда-нибудь в более безопасное место.
— Я могу забрать его в поликлинику управления внутренних дел, — сказал Пафнутьев. — Ты как? — спросил он у Зомби.
— Даже не знаю... Когда?
— Сегодня. Если хочешь, прямо сейчас. Я на машине, могу сразу тебя забросить. А? Решайте, ребята. Там, может быть, не так удобно, не будет отдельной палаты и березы в окне, но зато безопаснее, это уж точно.
— Собраться надо, — неопределенно ответил Зомби, повернувшись к Овсову, словно предлагая тому принять решение. — Я уж привык здесь. Можно сказать, дом родной.
— Дом родной там, где тебе ничто не угрожает.
А этот дом уже горит синим пламенем. Я бы не тянул, — сказал Пафнутьев. — Эти хмыри... Которые были у вас сегодня... Очень уж крутые. Я таких и не помню.
— Давай, Паша, к вечеру, — сказал Овсов. — Нужно документы оформить, выписку, составить схему лекарств... Ведь он нуждается в ежедневном осмотре... Это все не так просто. В крайнем случае пришли своего человека, поселим его в ту же палату, а?
— Неплохое решение, — улыбнулся Зомби.