Бандит
Шрифт:
Она решительно толкнула дверь и вышла на крыльцо магазина, щурясь от яркого полуденного солнца. День в самом разгаре, сейчас она бы шла в трактир, чтобы как следует пообедать. Но вот…закончился ее рабочий день. А может быть и век.
Ослепленная солнцем Аурика не сразу заметила, что возле ее магазина подозрительно мало прохожих. Будто повымерла базарная площадь в этом месте, будто сейчас не полдень, а самая что ни на есть настоящая полночь. А когда заметила, было уже поздно.
Первый арбалетный болт ударил ей в правое бедро, второй — в левое. Третий — в грудь, чуть выше правой груди, под ключицу. Два первых остановил амулет физической защиты — полыхнуло синим пламенем, полетели искры, и…амулет благополучно сдох. Он сделан давно, и видимо энергия из него порядком поутекла. Но и то — он спас
Третий болт был остановлен крепкой, двойной вязки кольчугой, усиленной стальными пластинами. Болт скользнул по одной из пластинок, уже ослабленный ткнулся в звенья кольчуги и застрял в них, острием легко поцарапав кожу Аурики.
Она не раздумывала ни одного мгновения. Мечи уже были в ее руках, и она стремительно, со всей своей скоростью и мощью обрушилась на стоявших перед ней полукругом бандитов. То, что это были бандиты — она не сомневалась. А кто еще-то? Вооруженные люди, пришли ровно после того, как ей было объявлено о том, что теперь она лишена защиты прежних «друзей». Шараш, это он.
Бежать сейчас бесполезно — получить болт в задницу, что может быть глупее и унизительнее? Аурика была опытной воякой, и мгновенно определила — как правильно следует поступить. А правильнее всего было ворваться в толпу этих придурков и положить как можно больше народа. Сколько бы он сейчас их не убила — все равно ответ теперь держать один за всех. А потому — держитесь, твари!
Двое упали сразу, один с разрубленной головой, другой — с почти начисто перерубленной шеей. Третьего она пронзила в живот, и толкнув согнувшегося крючком парня ногой — сбила с ног четвертого, которого этот почти уже мертвец ударил своим телом в колени. Пятый поднял арбалет, собираясь выстрелить, но не успел — Аурика метнула меч, вошедший стрелку в грудину (болт ушел выше головы), и бросилась бежать, воспользовавшись неразберихой в рядах тех, кто собирался ее поймать. Именно поймать, а не убить — это она поняла сразу. А еще поняла, что лучше бы не попадаться им в руки. Мужчины такие затейники, когда хотят превратить жизнь пленниц в самый что ни на есть кромешный ад. Для этого у них есть много, очень много всевозможных способов, и все эти способы в высшей степени неприятны. В общем — лучше сдохнуть, чем оказаться в руках у бандитов.
Аурика бежала по улице, держа в руке окровавленный меч, и молилась, чтобы не подвели ноги. Если ее ранят — останется только перерезать себе горло. И она мчалась, мчалась со всей доступной ей скоростью. Куда мчалась? Конечно же — домой. А куда еще могла отправиться женщина, у которой в кошельке осталось пять серебряных монет, и которой не на что будет жить уже через несколько недель. Ей нужно хотя бы набить кошелек серебром, а уже тогда — думать, как следует жить дальше. Придется скорее всего изменить внешность — хотя бы для того, чтобы ее не вычислили с первого взгляда.
Да, возле дома ее точно ждет засада. На месте Шараша она бы так и сделала. Вот только ей все равно придется вернуться домой. Чего бы это ей не стоило. Почему домой? Не только за деньгами. От дома легче всего скрыться в трущобах промышленного района.
Расстояние до дома Аурика пробежала так, как уже давным-давно не бегала, наверное с самой своей бурной юности. Лет в двадцать она могла легко пробежать такое расстояние и даже не вспотеть, но сейчас…сейчас она немного притомилась — пот тек по лицу, сердце колотилось, ноги не сделались ватными, но были к этому близки. И потому, когда она увидела возле ворот дома заслон из десятка вооруженных до зубов бойцов — внутри у нее что-то тихонько, но так неприятно заныло. Ну будто ее сейчас пронесет — то ли от дурной пищи, то ли от страха. Испугаться Аурика себе позволить не могла — это слишком большая роскошь для воина, который бежит на противника. Но она боялась испугаться, и того, что этот испуг лишит ее сил и сделает вялой и безразличной к смерти. А она не должна поддаваться испугу!
Арбалетный болт ударил ей в бедро над коленом, и вгорячах она этого почти не почувствовала — только удар, будто кто-то хлестнул пряжкой ремня, а потом нога как-то сразу стала неметь. Второй болт снова ударил в грудь, почти в то же самое место, что и первый, у магазина, но этот прошел «удачнее» — между стальными пластинами, войдя
— Защита! — крикнула она, с отчаянием и обреченностью глядя на то, как ей навстречу поднимаются арбалеты противников, как с боков заходят ловцы с липкими сетями, которыми они ловят потенциальных рабов. Если дорогостоящая, но никогда не испытанная ей защита не сработает — Аурике конец. Страшный конец — если только не успеет перерезать себе глотку.
Но защита сработала. Невидный, некрашеный, вводящий в заблуждение «обычный» забор замерцал, заискрился, а потом выдал такой пучок могучих, змеящихся в воздухе молний, что Аурика на несколько долгих мгновений совершенно потеряла зрение. Перед глазами закружились огненные колеса все в белых сполохах, а когда Аурика проморгалась и снова начала видеть — все десять бандитов лежали на земле без малейших признаков жизни. Наповал! Все — наповал!
Теперь, если она не сумеет убраться из города — ей точно конец. Преследователей не было — то ли она слишком быстро бежала и они отстали, то ли порассчитывали на отряд ловцов и просто не пошли за ней следом, но только никого на улице Аурика не видела. Даже случайных прохожих, которых днем здесь бывает не так уж и мало. Горожане всегда обладали потрясающим чутьем на неприятности, а что может быть неприятнее, чем получить случайный болт прямо в мягкое брюхо. Такое лечится только у мага-лекаря, и больше нигде. А лекарь стоит очень больших денег. А потому — лучше залечь в тину и не высовываться, пока не закончатся бандитские разборки.
Аурика подумала, посмотрела по сторонам, и…не пошла в дом. Захромала по улице так быстро, насколько могла. Болт из ноги она выдергивать не стала, как и болт из груди. Пока они там торчат, Аурика не истечет кровью. А что с болтом, что без болта — передвижение ее в пространстве никак не станет быстрее.
Аурика знала этот район досконально, потому кривыми переулками, не задумываясь и не проверяя правильно ли идет, вышла к оврагу, отделяющему промышленную часть города и купеческий квартал. Спустилась, и по оврагу прошла выше, к горе, нависающей над городом. Тут ей придется пересидеть до темноты, а в темноте, убедившись, что за ней ни кто не следит — она отправится к Селене. Больше ей идти было некуда. И надеяться — тоже не на кого. Раненая, без денег, с лицом, известным каждому встречному бандюгану — долго Аурика не проживет. А как ни странно — ей вдруг отчаянно захотелось пожить, узнать, что это за ворк такой, который так походя вверг ее в пучину неприятностей, да и просто увидеть, что там дальше, за горизонтом. Ведь она еще и не такая уж старуха! Может все еще у нее сложится!
Аурика не могла заметить преследователя по одной простой причине — его мог увидеть только маг, да еще и магического уровня выше того, что накладывал заклинание невидимости. Преследователь не подходил близко, потому и не попал под удар защитного заклинания. И теперь с усмешкой смотрел на то, как ковыляет по дну оврага подраненная жертва. Все шло как было спланировано, и Багс довольно оскалился, подражая своему хозяину. Все шло хорошо…
Глава 12
Мне снится сон, что я лежу на своей койке в казарме, и вдруг сработала система оповещения — «Тревога! Тревога! Тревога!». Вопит сигнал, моргает красная лампочка, и я знаю, что должен вскочить, и как можно быстрее. Но одновременно знаю, что никакой казармы нет, что я — это уже не я, и что не может быть ни сирены, ни красной лампочки, потому что в мире средневековья и лампочек-то никаких нет!
— Вставай! Кто-то в ворота ломится! — знакомый голос поднял меня лучше всякой сирены. Голос с хрипотцой, жесткий, как железом о железо. Прыгаю с кровати, и сразу хватаюсь за арбалет. Взвожу, накладываю болт, в левую руку беру длинный острый кинжал…готов! На мне только полотняные штаны, которые служат мне и как исподнее. Я так и не научился спать голым, хотя уже знаю, что многие в этом мире так и спят — раздевшись донага. Жарко! Но не могу себя заставить спать именно ТАК. А вдруг драка? Вдруг бежать? И что, я буду скакать нагишом, потрясая гениталиями перед обалделым врагом? Ну, типа он удивится могутности моих причиндалов, и сам сдастся?