Бандитская россия

Константинов Андрей Дмитриевич

Действовали пираты жёстко, по отлаженной схеме, под покровом сумерек нападая на суда с малочисленной командой. В начале XX века морские разбойники затихли, но ненадолго: новые жестокие нападения начались в 1906 году, и справиться с хунхузами власти не могли вплоть до 1910 года, когда местные силовики провели фактически военную операцию по всему Приморью - и на суше, и на море. Сухопутные войска прочесывали закрепленные за ними районы, миноносцы Сибирской военной флотилии расправлялись с пиратами на воде. В течение нескольких лет таким вот макаром хунхузов удалось выжить.

Контингент многочисленных в ту пору дальневосточных публичных домов составляли в основном китаянки. Немало было и японских притонов, которые особенно много хлопот доставляли нашим властям до и в период Русско-японской

войны; Лучшего места для тайных встреч и для получения разведданных было не найти (многие русские офицеры в минуты любви бывали сентиментальны и делились Со своими подругами подробностями не только личной жизни).

С нелегальными заведениями полиция боролась (естественно, не забывая при этом обирать их), а вот легальные процветали на благо всем (кроме, думается, самих жриц любви), платя деньги не только в казну, но и крыше: почти все публичные дома контролировались китайскими или японскими «бизнесменами» или представителями властей. Тогда это называлось утонченным еловом «покровительство»…

Дальний Восток до сих пор называют «очагом «иммиграционного» криминального напряжения» и связывают местную преступность с деятельностью организованной преступности бывших союзных республик и стран АТР. Японские якудза, к примеру, поддерживают партнерские отношения с криминалитетом на Сахалине, периодически приобретая здесь оружие и взрывчатку. Представители Закавказья и Кавказа (азербайджанцы, армяне, грузины, чеченцы и дагестанцы), а также Центральной Азии (таджики и узбеки) проводят свою «рыночную политику» не только в центре России, но и во Владивостоке, серьезно тесня здесь даже почти «коренных» китайцев и корейцев. Последние активно занимаются наркоторговлей. Кстати сказать, корейское криминальное сообщество прочно осело в Хабаровском крае и работает здесь через корейские представительства - экономическое и два лесозаготовительных. Совсем как в давние времена! (Здесь следует отметить, что, как и на заре своего становления, китайский и корейский криминалитет воздействует в основном на своих земляков. Впрочем, этой темы мы ещё коснемся.)

Миграционные процессы на Дальнем Востоке в последнее время все больше будоражат умы государственных мужей. Так, 15 марта 2006 года на правительственном часе в Госдуме РФ директор Федеральной миграционной службы Константин Ромодановский, в частности, заявил: «У меня как у директора ФМС есть серьезное отношение к китайскому направлению. Ситуация крайне опасная» [164] . Думается, что в данном случае Ромодановского беспокоила не только демография Дальнего Востока, но и криминогенная обстановка в регионе, которую обостряют выходцы из Поднебесной и их собратья. И всё же наиболее сильными лидерами преступного мира на Дальнем Востоке, как и прежде, остаются братья-славяне, удерживая лидерские позиции вот уже более 30 лет.

164

Цит. по сообщению ИА «Regnum».

На работу в «третью смену»

Современные организованные преступные формирования Дальнего Востока начинают свою историю с появлением в 70- 80-х годах прошлого века так называемой «третьей смены» - преступных группировок, промышлявших грабежами, разбоями, а также шантажом и угрозами в адрес тех, кто и сам нечист на руку, а следовательно, в правоохранительные органы жаловаться не побежит (теневики, контрабандисты, фарцовщики, коррумпированные чиновники).

Во Владивостоке «третью смену» создавал Анатолий Ковалев (Коваль). Большим авторитетом в ту пору считался также его соратник Леонид Ивлев (Кабан). Основу этих группировок составляли спортсмены - как бывшие, так и пока ещё находящиеся в обойме. По одной из версий, название «третья смена» появилось с легкой руки Коваля, который любил приговаривать, что грабежи и разбои - это та же работа, которую люди выполняют в третью смену, когда обычные трудяги уже отстояли первую и вторую. Как уже отмечалось, ярким

представителем этого движения был Леонид Ивлев. После окончания нынешней Дальневосточной морской академии (а тогда Высшего инженерно-морского училища) он стал работать стивидором в порту. Занятия спортом (штангой) дали серьезный приработок в качестве… вышибалы в ресторанах Владивостока. Но отнюдь не это было пределом мечтаний молодого человека, и Леонид Ивлев пошел учиться дальше - в престижный в ту пору Дальневосточный институт советской торговли, что дало ему возможность вскоре получить место инженера-снабженца в артели «Россия» в Артёме. Любой другой советский человек был бы засим доволен и счастлив, но Ивлеву все равно чего-то не хватало. «Новые горизонты» открылись после знакомства с Ковалем.

По данным СМИ, Ковалев и Ивлев считались подручными некоего Сергея Клигера, известного в криминальном мире под именем Отто Скорцени. Дважды осужденный «специалист по золоту» в свое время работал в старательской артели «Восток» под началом будущего губернатора края, а затем министра Госкомры-боловства Евгения Наздратенко. До того он трудился в золотодобывающей артели «Север» треста «Амурзолото» в Хабаровском крае, где предприимчивые товарищи сбывали похищенный песок за границу. Ковалеву и Ивлеву в то время, отводилась роль снабженцев руководства артели валютой, импортными товарами, автомобилями.

Говорят, что через некоторое время бурная деятельность артели попала в поле зрения правоохранительных органов, однако благодаря высоким покровителям следствие было прекращено…

Впрочем, надо отметить, что на протяжении многих лет спортсмены занимали лишь второе место среди лидирующих группировок преступного мира Дальнего Востока, уступая Пальму первенства членам воровского Общака, но при этом оставив за собой этнические группировки - азербайджанские, чеченские, корейские и китайские. Ничего не поделаешь: общак - понятие тюремное, а тюрем на Дальнем Востоке издавна было немало. Еще в царские времена регион служил задворками России, на которые ссылался уголовный элемент. До сих пор здесь действует больше десятка разнорежимных ИТК. Именно они-то и стали школой профессиональной уголовщины - местом, где рождались своды законов и правила поведения авторитетов уголовного мира. И на последних, как на дрожжах, в 80-е годы и поднимался воровской Общак.

Джем и Пудель: война миров

С некоторых пор на Дальнем Востоке понятие «воровской общак» ассоциировалось в первую очередь с именем Евгения Васина - иначе Джема. Вот уж воистину: говорим «партия», а подразумеваем…

Джем стоял у истоков формирования местного Общака, о чем свидетельствуют не только милицейские оперданные и публикации в СМИ, но и «воспоминания современников», передающиеся из уст в уста, как былины, либо опубликованные - как мемуары. «Путь к свету» - так называется книга ещё одного весьма авторитетного на Дальнем Востоке человека - Владимира Податева, которого в определенное время и в определенных кругах больше знали как Пуделя. Кстати сказать, самого автора такое обращение вполне устраивало, а посему порой и мы здесь будем называть его этим милым прозвищем.

По свидетельству Пуделя, «в то время на Дальнем Востоке воров в законе не было. Существовало огромное количество преступных группировок, деятельность которых отличалась беспредельностью, не считавшихся ни с кем и ни с чем». [165] Освободившись из мест лишения свободы и столкнувшись с беспределом, Податев стал продвигать идею воровского братства. Наводить порядок он принялся с Хабаровска, и в первую очередь именно посредством Общака. Потом пришел черед взяться за Приморский край, Сахалинскую, Магаданскую области. И так по всему региону. В конце концов, под лозунгом «Сидельцы всех времен, объединяйтесь» этот авторитетный товарищ создает две ассоциации - сначала «Свободу», а затем «Единство».

165

Цитируется по Интернет-изданию, сайт beltelecom.minsk.by.