Бандитские шашни
Шрифт:
– Да нет, не пропал Кирзач. Просто взял передышку. Я сейчас за него.
– И предлагаешь мне мир?
– Нет. Я ничего тебе не предлагаю. Лично я хочу идти до конца, – соврал Джек. Эти слова он адресовал больше своим людям, нежели Шварцу. – Это Кирзач готов остановиться.
– И что он предлагает?
– Я предлагаю от его имени, но сам. И решать будем. Я и ты. Как мы договоримся, так и будет.
– А если не договоримся?
– Тогда война.
Джек всем видом давал понять, что будет несказанно рад ее продолжению.
– Будем бороться за мир, пока от вас камня на камне не останется.
– Мы готовы.
– Что ж, тогда я скажу Кирзачу, что война продолжается.
– Мы готовы воевать. Но война мешает нормально жить.
– Логично.
– Что ты предлагаешь?
– Я предлагаю оставить все, как есть. Все что ваше, остается за вами, остальное все наше. Хотя есть нюансы…
– А конкретно?
– За нами Западный район и Центральный. За вами – весь Восток…
– Это кто так решил? – встрепенулся Шварц.
– Спокойно, не дергайся, – взглядом осадил его Джек. – Часть центра за вами, но там сумбур – там ваши, здесь наши. Короче, Центр поделить надо: часть нам, часть вам.
– Делим по Героям, и все дела! – Шварц ожесточенно разрубил воздух ладонью.
– Не пойдет, – невозмутимо глянул на него Джек. – Это пополам, а у вас там и трети не наберется. Все рынки наши, все два банка за нами. Ну, много чего… По Советской рубанем; все что на запад – наше, а весь восток за вами…
– Тогда мы вокзал теряем и «Краснополь», – покачал головой Шварц.
– Зато колхозный рынок к вам отходит. А это конкретный навар. Думаешь, нам охота его терять?
– За «Краснополь» пацаны кровь лили. Ваших, как псов бешеных, отогнали, – в злорадной ухмылке скривил губы Шварц.
Джеку понадобилось усилие воли, чтобы сдержать досаду. И даже злость. Так вдруг захотелось достать волыну и всадить Шварцу пулю в живот.
Он сам лично разработал эту операцию по захвату «Краснополя». Самсона подбил на это дело, его людей. И все так хорошо начиналось. Казалось бы, «шварцы» заглотили наживку, поехали на вокзал, но вдруг вернулись и перекрыли путь «кирзачам». А потом еще и стрелять первыми начали. Как итог, три трупа и пятеро ранены.
А все так вышло, потому что Джек перемудрил. Надо было по старинке, как завещал Кирзач, – без особой разведки, без маневров, напролом, и сразу стрелять… Что ж, в следующий раз он так и поступит.
– Пусть по Советской будет. Только гостиница за нами останется. Торговые ряды пусть к вам отходят, а гостиница наша.
– Нет, «Краснополь» наш, – непреклонно мотнул головой Джек. – И торговые ряды тоже.
– Меня такой расклад не устраивает, – набычился Шварц.
– Тогда война!
Слова эти прозвучали так жестко, что Шварц заколебался.
– Надо
– А чего тут думать? У нас и на востоке интересы есть. Химзавод там, кооперативы при нем, пенопластом торгуют, а это реальные деньги. С кирпичным заводом та же ситуация… Продолжать?
– Мы свою выгоду и без тебя знаем…
– Рыбку хорошо ловить в мутной воде. Но вода эта спокойной должна быть. Поэтому Кирзач и хочет мира. Но если ты против, так я тебя больше разубеждать не буду. Я сделал все, что мог…
Джек сделал паузу, и Шварц повелся на нее. Правда, какое-то время он тоже молчал, чтобы согласие о мире не выглядело как позорная капитуляция. Но «да» все-таки прозвучало. Линия раздела прошла по улице Советской, и гостиница «Краснополь» отошла «кирзачам». И это была огромная победа для Джека. Пусть Самсон позавчера проиграл, зато сегодня он, одним своим словом, взял реванш за поражение. И кто после этого попытается его сдвинуть с постамента, который возвел для себя Кирзач?
Казалось, они поделили город напополам. На самом деле это было не совсем так. Западный район почти в два раза больше Восточного, и от Центрального Джек отхватил две трети. И кто скажет, что это не победа?
Как сказал бы товарищ Ленин, мафия и торговля – это близнецы-братья. И в советское время так было, и сейчас, когда проблемы с дефицитом тают как апрельский снег. Но у Джека своя мафия, и торгаши теперь кланяются ему. И дань платят в полный рост. И еще он может пользоваться благами, которые взрастила для него советская торговля. А если точней, он взял под себя торговую базу, которую приватизировали под частные склады. А здесь такая сауна, что слов нет. Видно, для высочайшего начальства строили, огромные деньги в нее вбухали.
Сама баня бревенчатая, а полы на первом этаже мраморные, причем с подогревом, и бассейн такой, что нормы ГТО можно сдавать. Парилка просторная, жаркая, и банщица выше всяких похвал. Грудастая, стан у нее тонкий, ноги длинные, руки сильные, и веником хлещет мощно. А Джек только рад такой взбучке. Чем сильней, тем лучше. Хотя всему есть предел.
– Хорош!
Он скатился с лежака, сгреб красивую банщицу в охапку.
– Теперь моя очередь!
«Веник» у него распарен так, что дым идет.
Из парилки красотка выползала, с жадностью хватая прохладный воздух, что хлынул через открытую дверь. Джек засмеялся, наблюдая за ней, дождался, когда она исчезнет, и только тогда вышел в зал, где в бассейне плескались две обнаженные нимфы. Он прыгнул на них «бомбочкой», с восторгом слушая их визг, ушел на дно и затих, ожидая, когда вода сама вытолкнет его на поверхность. Хорошо!
Самсона он нашел в трапезной на втором этаже. Диван здесь угловой, застеленный чистыми простынями, большой стол – водка, пиво, горы закуски. Самсон сидел, закинув ногу на ногу.