Бандиты, баксы и я
Шрифт:
И тоже ничего не случилось. Что же делать?
Скорее всего — это совершенно безнадежное занятие. Кто ее знает, какой код она набрала?..
Если исходить из того, что на свою память она не слишком полагалась — вот ведь даже номер ячейки записала прямо в паспорте, — значит, код она тоже должна была записать.., или набрать такие цифры, которые точно не забудет. Ничего, кроме паспорта, у нее с собой не было. А что есть в паспорте? Год рождения я уже попробовала, этот номер не прошел… Думать, думать…
Еще в паспорте есть.., номер самого паспорта. Серия и номер. Серия — одна римская цифра и две буквы — не подходит, остается номер.
В проходе между рядами ячеек показался дежурный — видимо, его насторожило то, что я так долго вожусь со своей ячейкой.
Я достала зеркальце и стала с озабоченным видом вынимать несуществующую соринку из глаза. Дежурный окинул меня взглядом и ушел. Пока. Через несколько минут он снова вернется и уже не отвяжется. Думать.
Думать.. На это раз я набрала последние четыре цифры — 4508. Снова полная тишина. На всякий случай, опять подергав ручку, я тяжело вздохнула. Нет, конечно, это совершенно безнадежно — пытаться угадать, какие цифры набрала на этой проклятой дверце злополучная Каролина. Да может быть, и ячейка-то совсем не та, может быть, она что-то совсем другое записала у себя в паспорте… Нет, надо плюнуть на эту камеру и убираться отсюда подобру-поздорову, пока дежурный не вернулся.
На всякий случай, уже без малейшей надежды на успех, я набрала еще одну комбинацию — четыре средние цифры номера паспорта 8450 — и уже собралась уходить, как вдруг через пару секунд после того, как я закончила набор номера, в дверце что-то загудело и щелкнуло. Не веря своей удаче, я потянула за ручку ячейки, и дверца открылась.
Внутри металлического ящика лежала темно-коричневая кожаная женская сумка, довольно большая — вроде торбы с завязками наверху. Оглядевшись по сторонам, я вытащила эту торбу, потянула завязки и заглянула внутрь.
В сумке лежали деньги. Очень много.
Столько денег я никогда в жизни не видела и поэтому не могла определить, сколько их, но там были плотные банковские упаковки по пятьсот, сто и пятьдесят рублей. Я даже как-то испугалась такого количества денег.
Одну упаковку сторублевок я достала из торбы и переложила в свою сумку, а торбу снова завязала. Не ходить же по городу с такими деньгами!
В просвете между ячейками снова показался дежурный. Я с деловым и решительным видом убрала кожаную торбу обратно в ячейку, набрала на внутренней стороне дверцы новый шифр — воспользовавшись опытом Каролины, я выбрала четыре средние цифры из моего домашнего номера телефона, — закрыла ячейку и пошла прочь из камеры хранения.
Дежурный проводил меня скучающим взглядом. Пройдя в зал ожидания, я нашла свободное место, села и задумалась.
Картина событий понемногу прояснялась.
Итак, Каролина действительно каким-то образом стащила у этих бандитов из черного джипа деньги. Поскольку она остановила машину моего ненаглядного возле казино, можно предположить, что деньги эти — выигрыш или что-нибудь в этом роде. Каролина решила смыться с деньгами и с этой целью соблазнила моего лопуха. Он-то хорош! Вообразил, что может представлять для такой девицы интерес… Ладно, не буду отвлекаться.
Она приезжает в «нашу» квартиру. Нет, сначала она просит завезти ее на этот вокзал и прячет деньги в ячейку, а мой ненаглядный в это время, чувствуя, к чему идет дело, звонит мне на работу и отменяет
Если это был один из «друзей» Каролины — бандитов из джипа, зачем они ее убили? Им нужно было выбить из нее деньги, а для этого она нужна живой. Скорее уж в такой ситуации укокошили бы моего ненаглядного. Кроме того, из непродолжительного разговора с бандитами у меня сложилось впечатление, что они не знали ничего о «нашей» квартире и о том, что в ней произошло в субботу. Нет, определенно что-то здесь не так!
На некоторое время течение моих мыслей было нарушено грубой прозой жизни. Мне понадобилось в туалет. Я обежала взглядом зал и нашла нужное мне заведение в дальнем его конце. Однако когда я подошла к двери и заглянула внутрь, мне расхотелось туда заходить — так там было грязно. Незнакомая женщина увидела выражение моего лица и вполголоса сказала:
— Поднимитесь на второй этаж, там платный, но почище.
Я поблагодарила ее и пошла наверх по лестнице. На втором этаже я шла мимо большого окна, выходящего на площадь. На всякий случай я выглянула в окно, решила проверить как там поживает бежевая «копейка» моего ненаглядного.
И тут я замерла на месте, забыв все на свете, даже свое желание посетить туалет.
Из многострадальной «копейки» вылезал какой-то человек. Он захлопнул дверцу, огляделся и спокойно пошел по площади.
На улице было довольно темно, и сначала мне не удалось его разглядеть, но через несколько шагов он оказался под фонарем.
Это был молодой спортивный парень в черной кожаной куртке, в черных джинсах, вязаной шапочке. Парень как парень. Увидишь на улице — не обернешься. Тот самый парень, который спускался со второго этажа «нашего» дома, когда я пряталась за подвальной дверью. Та же мягкая пружинистая походка. То же самое чувство страха, возникшее у меня внизу живота. Этот парень явно не был похож на обыкновенного автомобильного вора.
Я припала к окну, наблюдая за «черным человеком». Он пересек площадь, еще раз внимательно огляделся, сел в темную «девятку» (плохое освещение не позволило мне точнее определить ее цвет) и уехал.
Забыв обо всем остальном, я сбежала по лестнице, вышла на площадь и подошла к «копейке».
Я смотрела на машину с опаской. Во всяких детективных фильмах злоумышленники подкладывают бомбу в чью-нибудь машину, потом человек садится в автомобиль, включает зажигание — и привет, жуткий грохот, и от человека остается одна пуговица. Мне этого не хотелось. Но, во всяком случае, «черный человек» только что открывал и закрывал дверцу автомобиля, и ничего не произошло.
Я решила рискнуть. Открыла левую дверцу, залезла в машину и огляделась. С виду все было так же, как прежде. Из машины ничего не пропало и, на первый взгляд, ничего в ней нового не появилось — никаких коробок из-под торта или от обуви, никаких записок с черепом и скрещенными костями. Я согнулась, почти легла на сиденье и заглянула под приборную доску. И там, внизу, я увидела темный ящичек, которого, насколько я помнила, раньше не было. Я вздрогнула и осторожненько, стараясь ничего не задеть, Выбралась из «Жигулей». Тихонько, аккуратно, без хлопка закрыла дверцу. Вернулась в зал ожидания. И задумалась.