Банкомат

Нестеренко Юрий Леонидович

— Не могу сказать, что мне такой сценарий кажется надежным…

— Анхелина, люди видят только то, что ожидают увидеть. Они не ждут неожиданностей от Бульдозера. Они просто тупые громилы.

— Ну, в принципе, да, — согласилась я. — Мне удавалось разделываться с мужиками втрое сильнее меня только потому, что они этого не ожидали. Хотя вряд ли Бульдозер вызовет у них желание трахаться… Теперь насчет отравления кофе…

— Не отравления, — перебил Хуан. — Я не хочу никаких убийств. Помимо всего прочего, они привлекают полицию. Просто ударная доза наркоты, приводящая к потере сознания.

— Смертельная доза была бы гуманнее, — усмехнулась я. — Альварес

с них потом шкуру спустит. Причем в самом буквальном смысле.

— Это будут уже не наши проблемы. Они знают, на кого работают, и они, в любом случае, не святые. Как, впрочем, и мы.

— В трущобах Тихуаны вообще трудно найти святых, — кивнула я.

— Хотя ангелы иногда попадаются, — улыбнулся он.

— Подожди, я серьезно. Кто подмешает им наркоту? Порт — это не наш район.

— И очень хорошо, что не наш. Но это все же не помешает продавцу той забегаловки позвонить своему боссу и сказать, что он приболел, и его сегодня подменит племянник. Обычное дело.

— Племянница.

— То есть ты хочешь сама…?

— Хочешь, чтобы дело было сделано хорошо — делай его сам. И ты сам сказал, чем меньше наших будет задействовано, тем лучше.

— Но, хотя порт и далеко от нашего района, они будут потом искать по всей Тихуане. А Анхелину знают довольно многие. В том числе и в лицо.

Что да, то да. Я даже гордилась тем, что известна под своим именем, а не под кликухой. Типа есть много разных анхелин — а есть Та Самая Анхелина, и все понимают без уточнений, о ком речь. Ну, не все в городе, конечно, но все на районе точно.

Но вот теперь мне это было совсем не на руку.

— Ты просто не представляешь, как женщина может изменить свою внешность с помощью парика и косметики, — тем не менее ответила я. — Все, кого я буду обслуживать в тот день, запомнят курчавую мулатку. Никому и в голову не придет, что искать надо белую. Плюс туфли, увеличивающие рост, и бюстгальтер, увеличивающий грудь — мужики тогда начинают пялиться только туда и вообще забывают про лицо…

— Да, все это замечательно, но ведь по всей забегаловке и, главное, на тех самых стаканчиках из-под кофе останутся твои отпечатки. Сейчас же уже не разгар ковида — в перчатках и масках никто не работает. А твои пальчики есть в полицейской базе.

Я понимала, что Хуана беспокоит вовсе не полицейское расследование. Если бы перцы получили возможность сунуть нос в броневик — тот, который настоявший — раньше ребят из картеля, то вряд ли стали бы особо заморачиваться. Просто сделали бы вывод, что парни сами решили ширнуться, скрашивая скуку ожидания, и не рассчитали с дозой или с качеством товара — на чем и закрыли бы дело. Но Альварес никогда бы не доверил сына тем, кто ширяется сам — у серьезных парней из картелей вообще правило «держаться подальше от собственного товара». Он, конечно, мог в гневе и не поверить проштрафившимся охранникам, решив, что они несут чушь, чтобы выгородить себя — но скорее все же поверил бы, что их и впрямь подставили (что, впрочем, все равно бы их не спасло). И перевернул бы небо и землю, чтобы узнать, кто за этим стоит. А получить доступ к полицейской базе… насколько продажны перцы, объяснять никому не надо.

Была, правда, вероятность, что охранник и водила, очнувшись раньше, чем до них доберутся товарищи, сообразят, что Альварес никакие оправдания не примет, и успеют сами свалить из города вместе со всеми вещдоками и показаниями, спасая собственные жизни. Но на это лучше было не закладываться.

— Золотое, кстати, было время для криминала этот самый ковид, — заметила я. — Ну ничего, обойдемся без

перчаток. Подушечки пальцев намазываются суперклеем, он мгновенно застывает, и эта пленка продержится целый день, а то и два. Ощущение не особо приятное, но ради дела вполне можно потерпеть. И никаких отпечатков, во всяком случае, различимых.

В принципе, в нашей банде было несколько совсем мелких пацанов, у которых никогда не снимали пальчики. Но доверять столь ответственное дело одному из них было слишком рискованно. Вплоть до того, что поставить за прилавок такого мелкого мог не согласиться даже и сам хозяин забегаловки. А главное — это все равно не давало гарантии, что пацана не найдут, а значит, его тоже пришлось бы эвакуировать, причем вместе с его матерью, сестрами и братьями (а у каждого из этих мальчишек кто-нибудь да был). Так что проще и надежнее было подмешивать наркоту в кофе именно мне, раз уж я в любом случае не собиралась оставаться в Тихуане.

— Ну, пожалуй, ты права, — согласился Хуан.

— Кстати, а что будет с моим «дядей»? Тоже получит деньги и уедет из города?

— Конечно. Достоинство картеля «Тихуана» в том, что за пределами города его возможности сильно ограничены… И, разумеется, никто из выполняющих вспомогательные задачи не будет иметь понятия, в чем участвует. Правду будем знать только я, ты и Бульдозер.

— А кто будет присматривать за мальчиком?

— Мы же и присмотрим. В карнавальных костюмах с масками и общаясь жестами в его присутствии. Он будет думать, что это такая игра.

Мне все равно не нравилась эта затея. Киднэппинг в Тихуане — дело почти столь же обычное, как изнасилование, но трогать Альвареса… Но я не могла отговорить Хуана и не могла предложить лучший план. Так что мне оставалось только идти с Хуаном до конца.

И все подготовительные этапы его плана реализовались удачно. Удалось и вовремя подцепить американского туриста с подходящей внешностью, так что Хуана было не особо сложно загримировать под фото на документах, и черный «линкольн» нужной модели оказался свободен, и так далее. В «день Д» я, опять-таки без проблем и чьих-либо возражений, вышла на работу в портовую забегаловку. «Здрасьте, я Луиза, мой дядя вам звонил… — Да, да, становись скорей за прилавок, мы открываемся через три минуты! У тебя будет 15-минутный перерыв в середине дня, и еще три раза может сбегать в туалет не больше чем на пять минут, иначе вычту из зарплаты! И не вздумай там курить — от девушки должно пахнуть только духами!» «Да я вообще не курю!» (что, кстати, чистая правда — ненавидела еще запах материнских сигарет) «Ну так за работу, я плачу не за болтовню!»

Ну тут он, то бишь владелец заведения, погорячился. Поболтать с клиентом — это тоже часть такой работы. Разумеется, когда на это есть время, а не когда клиент прет сплошным потоком. Но и в час пик надо улыбнуться каждому.

Любезничая с покупателями, я, разумеется, то и дело поглядывала в окно, ожидая, когда появится черный «линкольн». Мы полагали, что это произойдет вскоре после полудня, но ни в час, ни в два лимузина все не было. Я боялась отлучиться с туалет, в чем, по правде говоря, нуждалась, чтобы не пропустить его появление. Может, Альварес отменил морскую прогулку? Погода, во всяком случае, стояла прекрасная, так что дело было явно не в ней. Но, возможно, ребенок заболел? Или отец решил устроить ему сюрприз, скажем, покатать не на корабле, а на самолете? Или же… Но нет, если бы наш замысел раскрылся — а сдать нас, очевидно, мог только Бульдозер — я бы в эту минуту не стояла и не размышляла об этом, все еще живая и здоровая.