Банник (отрывок)

Голубев Виктор Анатольевич

склонил голову набок, и быстро заговорил утробным голосом:

– Через два года уедешь в город. Дослужишься до полковника.

Совершишь подвиг, будешь в нем раскаиваться, – Банник сбился

– 7 -

с ритма, на секунду застыл, и с утробного речитатива перешёл на

нормальную речь: – За прошлое тебя ещё не простили. Смерти

перестанешь бояться в семьдесят пять лет. Умрёшь в восемьде-

сят шесть. То, о чем

думал сегодня утром, – пустое, образуется

само собой. Кто такая Людмила?

– Моя бабушка, – машинально ответил полицейский.

– Передаёт тебе привет, освобождает от обещания, уже не сер-

дится, и переживает за Леонида.

– Какой привет, она умерла в прошлом году.

– Потому передаёт через меня, с этого света и написать смогла

бы. Чем бабушку обидел?

– Да было дело… – выговорил капитан, погрустнел, развер-

нулся, и зашагал в сторону сельсовета.

– Что обещал? – крикнул ему вдогонку Банник.

– Тебя, дурака, не трогать, – вполоборота развернулся

полицейский.

– А Леонид кто?

Полицейский вернулся, и сердито посмотрел Луке в глаза.

– Ты варежку–то закрой!

Старухи яростно зашушукались. Лука вошёл в магазин.

Возвратившись на площадь, Банник снова увидел капитана.

– Как тебя зовут? – серьёзно спросил тот.

– Лука. Лука Банник.

Капитан достал из кармана записную книжку, снял колпачок

с синей прозрачной авторучки, приготовился записывать.

– Диктуй.

– Что диктовать? – не понял Лука.

– Полное имя, год рождения, адрес прописки, место работы,

– полицейский присмотрелся к облику Банника, оценивая воз-

раст, – до пенсии.

Лука продиктовал.

– Кого знаешь в деревне? – пряча блокнот, спросил капитан.

– Никого. С тобой, вот, познакомился. Ну, не считая

продавщицу.

– О чем с ней говорили?

– 8 -

– Только о продуктах. Ты тут шпионов ловишь?

Участковый пропустил «шпионов» мимо ушей, минуту поду-

мал и снова спросил:

– А Ефрем?

– Такого не знаю.

– Олег Ефремов. Под столбом говорили.

– Обычный болтун. Ермак у него счастье украл.

– Понятно. Я – Николай Хорсин. Заходи, если что…

* * *

Каждый погожий день на площади девочки играли в клас-

сики. Запылённые сандалики старательно топтали асфальт в

выполненных мелом квадратах, линии которых в своё время

прочертили ещё их бабушки, и старательно обновляли всё новые

и новые поколения на протяжении долгих десятилетий. Даже

суровые сибирские

зимы не могли уничтожить эти квадраты: к

очередной весне их наводили вновь.

За прошедшие при новой власти два десятилетия в политиче-

ской жизни деревни было только одно значимое изменение – над

сельским советом сменился флаг. Но полной заменой это назвать

было нельзя, так как бессменный глава сельской общины Нико-

лай Кривонос, за неимением нового триколора, просто пришил

к красному советскому знамени синюю и белую полосы.

В остальном Малые Корюки жили, как двадцать, тридцать,

сорок и даже пятьдесят лет назад. Благополучные годы сме-

нялись засухами и лесными пожарами. Время от времени

приходили похоронки с очередной войны. Женщины рожали

стране новых граждан в более или менее равной пропорции к

возрастанию числа могил на деревенском кладбище.

Крестьяне работали в колхозе имени Калинина, и приняли за

обычную смену названий его замену агрофирмой «Рассвет».

С началом сезона охоты мужики дружно «хворали», и отправ-

лялись в лес добывать мясо и пушнину.

Единственный доступный местным телевизорам канал «Про-

мысел» всё так же передавал сводки с полей и ферм, которые в

– 9 -

Малых Корюках привычно не смотрели, ожидая кинофильмов и

юмористических передач.

Как везде, в деревне использовались денежные знаки, но самой

главной неизменной чертой характеров жителей Малых Корюк

было то, что ни один из них, никогда, ни при каких обстоятель-

ствах не мечтал стать миллионером.

Возле каждого двора в деревне находился старательно ухо-

женный огород, благодаря которому время имело свои чёткие

границы, и определяло порядок желаний: никто из жителей

Малых Корюк не ел свежие огурцы в феврале месяце.

И вот, за три года до прихода Банника, в деревне появилась

мобильная связь. С ней начались перемены.

* * *

Видимо, для ощущения уюта требуется наружный диском-

форт. После знакомства с участковым, впервые за прошедшие

три месяца отшельничества, при виде землянки на Луку пахнуло

домом. Приветливо качала лапами веток пятиствольная сосна

неподалёку от изгороди. Весело урчал ручей, бегущий от камня

к озеру. У входа в землянку успела образоваться чуть заметная

тропинка, которая знаменовала обжитость двора. Заменяющее

скамью бревно отполировалось в верхней его части.