Бар на окраине
Шрифт:
— Все! — сообщила она через пять минут.
В это время я, тщательно протерев все углы, тоже продвинулась к выходу.
— И я все, — ответила я, с трудом сдерживая разочарование.
Я не успела посмотреть год рождения дворника. А ведь он у меня под подозрением из-за своей улыбки…
— Пошли! — Лилька бросила тряпку и ухватила меня за локоть. — Нужно еще празднество как следует обмозговать.
— Ну пошли, — пожав плечами, я пропустила ее вперед и с тоской покосилась на ящик стола.
Потом
— Ты иди, я сейчас, (только посмотрю папку Прохора Яковлевича…) — попыталась я спровадить навязчивую коллегу.
Но не тут-то было. Похоже, Лилька в эту ночь прилипла ко мне накрепко.
— Да ладно, я подожду, — и она показала мне все свои тридцать два белых зуба.
— Хорошо, я только ключ отнесу.
Я стремглав спустилась по лестнице, оставив певичку наверху.
— Тетя Лида, я уже все! Возьмите! — с этими словами я протянула ключ поварихе.
— Все?! — она подняла брови. — Как ты быстро сегодня управилась!
— Мне Лиля помогла, — охотно поддержала я разговор, переминаясь у двери.
Куда же она его положит?..
Но Лидия Никитична не торопилась уходить и стояла не шевелясь, держа ключ в руке.
— Молодец! Подружились с Лилей?
Мне на миг почудилось, что вместо дыхания из ее рта подул ледяной ветер.
И мой голос сразу понизился почти до шепота.
— Да… — тихонько подтвердила я, по-прежнему не двигаясь с места, — она очень хорошая. Тут все очень хорошие…
— Вот и славно, — протяжно завела повариха, — люди должны дружить…
Мне показалось или слово «люди» она подчеркнула?..
Нет, это уж мне точно показалось. Нельзя, ей-богу, в каждом слове искать скрытый смысл…
Лидия Никитична, наконец, повернулась ко мне спиной и пошла в глубь кухни с ключом в руке.
Я не мигая следила за ее движениями.
В этот момент дверь за моей спиной приоткрылась, и вошла Полина.
Волна мурашек прошла по всему телу, когда я невольно обернулась, и мои глаза встретились с ее черными как ночь очами.
На две долгие секунды тетя Лида выпала из моего поля зрения.
Коротко бросив «Привет!», Полина прошла вперед, еще на две секунды загородив от меня фигуру поварихи.
Когда та вновь возникла в обозримом пространстве, ключа в ее руках уже не было.
На лице Лидии Никитичны застыла ласковая улыбка.
— Скоро будет готов жюльен. Я оставлю тебе пару ложечек!
— Вот здорово! — поблагодарила я, провожая взглядом гибкую фигурку черноволосой цыганки.
Полина Суханова. Год рождения — 1929…
— Эй, ну ты где? — дернула меня за рукав халата спустившаяся Лилька.
— Иду, иду, — откликнулась я, торопливо семеня за ней по лестнице.
По пути в каморку я опять взглянула в сторону Вовки, наливавшего
Увидев нас, он лукаво подмигнул.
А ведь я даже не посмотрела дату его рождения. Засмотрелась на фото…
И у поварихи тоже не посмотрела… Мне просто не пришло это в голову. Ведь папку Полины, чей год рождения меня поразил, я увидела последней…
И только после этого решила проверить, когда появились на свет остальные, но было уже поздно…
И все из-за этой пигалицы!
Случайно или нарочно, но вот уже второй раз она путает все мои карты!
Я едва удержалась, чтобы не пнуть коленом под круглый зад шагающую впереди Лильку.
Очутившись в каморке, мы достали сигареты, и сразу на лестнице послышался раскатистый бас Ивана Ильича.
Лилька выпустила изо рта струйку голубоватого дыма.
— Сейчас докурю и сбегаю к нему, — объявила она. — Хочешь со мной?
— Я думаю, ты одна справишься, — вежливо отказалась я.
— Ну так, для солидности… — фыркнула певичка, — а впрочем, ты права. Я сама все изложу как надо.
При этом она гордо задрала голову.
Затянувшись еще пару раз, Лилька выбросила окурок и выскочила за дверь, а я осталась, тяня из недр сигареты отвратительную горечь.
ГЛАВА 26
Хотя Полина на некоторое время отвлекла мое внимание от Лидии Никитичны, я успела заметить направление, в котором двигалась повариха. Значит, ключ от кабинета надо искать в глубине кухни, в правом углу у окна. И на прилегающей территории.
Если только это не временное его пристанище, и она не переложит его куда-нибудь. Или, что еще хуже, не унесет домой.
Но пока он еще там.
Как же выманить всех из кухни?..
Дверь подсобки открылась, и за ней возникла борец-Таня.
— А где Лиля? — пробасила она, не здороваясь.
— У директора, — ответила я, закашлявшись, словно она застала меня на месте преступления.
Словно она могла вскрыть череп и проникнуть в мои подозрения.
Но кавалерист-девица как будто не заметила моего смущения.
— У директора! — воскликнула она, закатив глаза. — Ей давно пора быть на сцене!
Таня испарилась так шумно, что дверь закачалась на петлях, как при сильном ветре.
«Как ее взяли в официантки? — изумилась я. — Просто слон в посудной лавке!»
Из зала раздались ее бубнящий повышенный голос и хрипловатый извиняющийся голосок Лильки. Через секунду зазвучала музыка, и полилась какая-то разухабистая песня.
Я, вздохнув, взяла ведро и швабру. Пора отправляться в служебные помещения.