Барабаны Томбалку

Говард Роберт Ирвин

С такого расстояния ужасный грохот битвы был слышен лишь слабым отголоском. Конан проворчал:

— С Томбалку покончено. Кто бы ни выиграл сражение, нам придется поискать удачи в другом месте. Я отправлюсь на берега Куша, там у меня друзья — враги,

впрочем, тоже. Там я смогу попасть на корабль до Аргоса. А вы что?

— Я еще не думал, — сказал Амальрик.

— С тобой симпатичная девушка, — сказал Конан, ухмыльнувшись. Свет восходящей луны блестел на его крепких белых зубах, которые резко выделялись на испачканном сажей лице. — Ты не сможешь таскать ее за собой по всему свету.

Амальрик ощетинился. Ему не понравился тон Конана. Он придвинулся к Лиссе и обнял ее одной рукой, опустив вторую руку на рукоять меча. Конан ухмыльнулся еще шире.

— Не бойся, — сказал он. — Женщины никогда не были мне нужны настолько, чтобы я отнимал их у своих друзей. Если вы двое отправитесь со мной, ты сможешь пробиться обратно в Аквилонию.

— Я не могу вернуться в Аквилонию, — сказал Амальрик.

— Почему?

— Мой отец был убит в ссоре с графом Терентиусом, который в милости у короля Вилеруса. Поэтому всей родне моего отца пришлось бежать из страны, чтобы не попасть в лапы агентов Терентиуса.

— Ты что, не слышал новости? — спросил Конан. — Вилерус умер полгода назад. Теперь правит его племянник Нумедид. Говорят, что он разогнал всех фаворитов прежнего короля, а изгнанникам

позволил вернуться. Мне рассказал это шемитский торговец. Я бы на твоем месте поспешил домой. Новый король найдет тебе достойную должность. Возьми свою милашку Лиссу и сделай ее графиней или кем-нибудь вроде этого. Что касается меня, я направляюсь в Куш, к синему морю.

Амальрик оглянулся на кровавое зарево, в которое превратился Томбалку.

— Конан, — сказал он, — почему Аския уничтожил Сакумбе, а не нас? Ведь ссора у него вышла с нами.

Конан пожал могучими плечами.

— Может, у него были обрезки ногтей и тому подобное, принадлежащие Сакумбе, но не было наших. Так что он произнес то заклинание, которое смог. Я никогда не понимал колдунов.

— А почему ты задержался, чтобы убить Аскию?

Конан удивленно уставился на него.

— Ты шутишь, Амальрик? Чтобы я оставил убитого друга неотомщенным? Сакумбе, черт побери его черную шкуру, был мне другом. Даже если он стал толстым и ленивым на старости лет, он был лучше многих белых, которых я знаю. — Киммериец глубоко вздохнул и покачал головой, как лев качает гривой. — Ладно. Он мертв, а мы живы. Если мы хотим и дальше оставаться в живых, лучше двигаться, прежде чем Зехбе пошлет за нами в погоню отряд. Поехали!

Три лошади спустились вниз по западному склону песчаного гребня и проворной трусцой направились на запад.