Барабаны зомби
Шрифт:
– И у тебя масса свободного времени.
– Нет у меня свободного времени, - возразила она.
– Есть, - настоял Ицхак и сильно ее удивил, - человек , испытывающий дефицит времени, не станет читать эту скучную книгу про африканские джунгли и каких-то безумных придурков на пароходе.
– Ты прочитал ее?
– Нет. Бросил на середине. Не впечатлила.
– А я , вот, почти закончила.
– Так что насчет нашего предложения?
– Какие условия, сколько денег?
– Базовые команды она уже освоила, так что нужен качественный скачок. Музыкальную составляющую подтягивает команда хороших диджеев.
– Мало. Хочу в долю, если она и впрямь так хороша, как вы расписываете.
– Нам не нужны партнеры, нам нужен наставник. На зарплате.
– Не пойдет, ему, - она показала на свой живот, который даже не намекал на наличие внутри будущего человека, - нужны самые лучшие условия. Я хочу стать настоящей матерью, а не «почти».
– Браво. Прекрасная память, - хлопнул в ладоши Эхуд, когда она напомнила о его издевательствах перед боем.
– Оплата за три проигрыша и тридцать процентов от всего, что она принесет за два года.
– Два проигрыша и пять процентов.
– Нет.
– Два и пятнадцать. И больше торговаться не стану. А вы, кстати, заказали бы кофе, а то на вас косится персонал. Они привыкли, что я всех тут отшиваю.
– Кофе хороший?
– Кофе хороший.
Эхуд направился к баристе. Ицхак помолчал и согласно кивнул головой:
– Договорились.
Она допила свою чашку и громко обратилась к Эхуду, стоявшему у кассы:
– Закажи мне еще одну.
Ицхак сказал:
– На доктора своего зла не держи. У него не было вариантов не говорить.
Джейн вспомнила, что при последнем ее визите, тот и впрямь вел себя как-то скованно и при этом суетливо.
– Зачем нужно было таким образом? Могли бы просто спросить у меня.
В том, что Эпштейны за ней наблюдали, не было ничего необычного. Для них. Братья видели в ней источник заработка и не хотели расставаться с таким активом. Хотя она никогда напрямую не работала на них, но ее участие в диско было невозможно без Эпштейнов.
– Не было проблем с властями после прибытия?
– Нет, - спокойно ответила она.
– Один раз , правда, какой-то хлыщ в костюме поймал меня на улице, типа МИ-6, или МИ-5. Интересовался кардиналом...
– А ты?
– А я отправила его куда подальше. Пусть Белову задают вопросы. Это его дружок.
– Стоффа не очень популярен у наших властей. Русскому еще аукнется это сотрудничество с ним.
– Я в игры взрослых мальчиков не лезу. Отработала контракт. И на этом все.
– Разумно.
Эхуд оказался недоволен, что ему пришлось самому забирать кофе. А потом чуть не устроил скандал, когда увидел цену.
– Это просто грабеж! За такие деньги я еще и сам должен ходить за ним? Этот кофе из жопы обезьяны? Ицхак, нам надо закрыть свой бизнес и открыть три таких же кофейни. Мне кажется, что на них мы будем зарабатывать больше!
– Не надоело?
– спросила у него Джейн.
– Что надоело?
– Придурка из себя строить.
– Нет. Я уже как-то втянулся.
Это стало одной из первых по-настоящему смешных шуток.
– До нас дошли слухи, что ты прикончила двух вампиров.
Джейн поморщилась: «слухи до них дошли...».
– Есть такое.
– И каково это?
– В смысле?
–
– Нет, я понимаю, что ты испытываешь, когда убиваешь человека или, скажем, зомби, хотя они не настоящие зомби, а те же люди. Но и вампиры также не такие уж и книжные вампиры...
– Эхуд, я не понимаю, что ты пытаешься у меня узнать. Честно. Сформулируй нормально.
– Ладно, - Эпштейн замолчал. Ицхак бросил на него полный презрения взгляд, тот побагровел и сказал:
– Есть какая-то разница между убийством вампира и убийством человека?
– Наверное, да, - ответила Джейн, - чувствуешь, что делаешь эту планету немного чище. Возникает ощущение причастности к чему-то важному. Глобальному и полезному... Вру, конечно. Нет никакой разницы. Два наглых говнюка докопались до меня с дурацкими вопросами и получили ответ.
Она впервые сказала кому-то правду о том случае. Но от Эпштейнов ждать подвоха с этой стороны не стоило. Ее больше беспокоил Тарандин, отношение которого к ней кардинально изменилось после стрельбы у отеля. Но с «Дрейк» все дела закончены, в Либерии никто ее ни в чем не обвинил, мстить за Джерарда и Тома явно некому.
– Ты сейчас намекаешь на нас?
– спросил Ицхак, но она честно ответила:
– Нет. Хотя, конечно, можно поискать определенное сходство. Эти два куска сосущего говна решили, что они избранные, хищники среди травоядных и самые крутые. Я смогла доказать, что это не так.
– Ты чеснок теперь в кармане носишь?
– Точно, слишком вошел в роль. Ношу, и еще бутылку со святой водой.
И все же даже Эпштейнам она не стала объяснять, что побудило ее тогда расстрелять вампиров. Они бы не поняли. Ее внутренний судья даже не шевельнулся, когда она сделала это. Убить вампира — убить дикое животное, которое имеет почти полное сходство с человеком, но внутри этого существа живет хищник, для которого все остальные всего лишь корм или обслуга. И Джерард слишком явно демонстрировал свое превосходство. Это было кристальным проявлением расизма, если только к вампирам применимо определение расы. Ксенофобия. Нескрываемое презрение к людям со стороны паразита. А такого Джейн не могла вынести. Она прекрасно понимала, что есть люди умнее, сильнее, хитрее, чем она. Но — люди, а не ходячий результат генетического вмешательства. Когда-то белые эксплуатировали черных, воспринимали их как животных, но те времена давно прошли. То, что в Африке творился перманентый ужас — это уже не только влияние европейцев. Такой же ужас творился и Средней Азии, и в сопредельных с Китаем странах, да даже в Центральной Америке жизнь нельзя было назвать приличной.
Но с вампирами иначе. Эти парни открыто заявляли о том, что они стоят на ступень выше остальных только из-за иного набора ДНК. Мириться с таким нельзя.
– Музыкой не занимаешься?
– Пока нет. Вроде и есть желание, но пару раз садилась и ничего.
– Тогда я сделаю тебе сейчас по-настоящему больно, - сказал Ицхак и достал из кармана комм, включил экран и повернул его в сторону Джейн.
Видео было снято с нескольких дронов. Это была атака орды зомби укреплений Адди. Смонтировано с нескольких камер, смонтировано хорошо, профессионально. Дроны, судя по картинке, французские. Видео на несколько секунд вернуло ее в те места, но эффект тут же прошел, когда она вслушалась в саундтрек.