Барби с пушкой
Шрифт:
— Они у тебя? — Шпион открыл глаза и посмотрел на Краснова, а потом на девушку.
— Нет.
— Тогда верни их по-хорошему, получи деньги и катись ко всем чертям. — Дрон говорил серьезно, самоуверенно, без тени заискивания, как отнюдь не свойственно для человека, оказавшегося в его ситуации.
— Я пыталась это сделать, и что вышло? Ты меня обманул — положил «куклу» вместо долларов, а потом хотел убить. — Катя сбросила скорость и отвлеклась от дороги. Сергей видел, как она заводится, распаляется, начинает злиться. Видимо, унижение, полученное от
— Ты сама меня обманула, принесла не то, что надо, — произнес тот.
— Я тебя проверяла.
— И я тебя проверял. Сейчас все будет по-честному, обещаю.
— Нет, Дрон, я тебе не верю и поступлю, как решила.
— Как?
— Получу от тебя всю интересующую меня информацию без твоего ведома.
— Но деньги-то все равно не получишь.
— Получу.
— Смотри не прогадай. — Шпион насупился и замолчал.
Сыщик понял, что финансовый вопрос для Кати имеет не последнее значение. А может, даже первое. Он вспомнил, как сам реагировал на гонорары, обещанные за выполнение заказов, и понял, что главное в любой деятельности — деньги. От их количества зависит качество выполнения любого дела.
Молчание длилось до тех пор, пока Катя не заехала на какую-то глухую аллею парка в Сокольниках. Все это время Дрон лежал без движения в той позе, в которую его положил Краснов. Сергей поглядывал на него, проверял, что тот делает, но он лежал с закрытыми глазами и, казалось, дремал.
Он был невысокого роста, щуплый, с приятными чертами лица, видимо, обаятельный в общении, но его глаза выдавали в нем умного, проницательного и волевого человека. Смотрел он — будто сверлил взглядом и, казалось, видел тебя насквозь.
На нем были светлые джинсы, светлая футболка и светлые ботинки, на запястье недорогие часы, а в кармане сотовый телефон и бумажник.
Краснов отметил, что вещи шпиона были новые, добротные и, видимо, дорогие. По их моделям, фактуре и лейблам сыщик понял, что куплены они не у нас на рынке или в модном и дорогом, но левом магазине, а за границей. Надетые на нем джинсы «Ранглер» были родные — американские, а не поддельные — турецкие. Остальные вещички тоже говорили сами за себя.
Наконец Катя остановилась, выключила двигатель и вышла из машины. Посмотрела вокруг и пошла в лес. Мужчины провожали ее взглядами до тех пор, пока она не скрылась за кустом.
«Видимо, захотела по-маленькому», — подумал Краснов и понял, что тоже хочет того же.
Когда она вернулась и села в кресло, он вылез и, ни слова не говоря, пошел в другую сторону леса. Воротился облегченный и довольный.
— Ну что, приступим? — сказала Катя.
— Давно пора, — ответил Сергей.
Она взяла с заднего сиденья сумку, расстегнула «молнию», вынула минивидеокамеру и передала ему:
— Будешь снимать, у тебя это хорошо получается.
Сергей осмотрел модель и понял, что это та самая камера Барби, на которую она засняла признание Ленца. Только кассета в ней была новая. Он включил ее, проверил работу. Потом просмотрел
Тем временем девушка вынула из сумки безыгольный пистолет, поднесла «ствол» к плечу Дрона и впрыснула ему снотворное. Шпион мгновенно закатил глаза и отключился. Сыщик наблюдал за действиями Кати, но пока не снимал. Ждал команды.
А она вынула из сумки резиновый жгут, спиртовую капсулу и заряженный «правдоделом» шприц. Перетянула плечо Дрона жгутом, смазала вену в локтевом сгибе спиртом, взяла шприц, сняла с иглы колпачок, приставила ее кончик к взбухшей синей вене и одним движением воткнула. Сначала втянула в шприц немного бурой крови, а потом выдавила его содержимое в вену. Выдернула иглу, прижала место укола ваткой, распустила жгут и согнула руку в локте.
Спрятала все в сумку и скомандовала:
— Теперь, Сережа, приготовься.
Он взял камеру, направил объектив на Дрона и стал ждать. Катя похлопала отключенного шпиона по щеке, но тот в себя не приходил. Подождав минуту, Катя вновь шлепнула его ладонью, и парень поморщился. Начал бормотать какие-то невнятные фразы, чмокать губами, стонать. Сергей включил запись и навел объектив на его лицо.
— Пора, теперь внимание.
Красотка приблизилась к Дрону и громко и внятно произнесла:
— Кто заказал выкрасть программу и прибор?
Дрон почмокал губами, постонал и тихо, но разборчиво ответил:
— Иван.
— Как его фамилия?
— Малахов. Иван Малахов, — пробубнил Дрон.
— Это псевдоним?
— Да.
— Настоящее имя?
— Не знаю.
— Номер его телефона?
— Не знаю.
— Его адрес?
— Не знаю.
Катя замолчала и с волнением посмотрела на Сергея. Время действия препарата заканчивалось, а Катя ничего толком не узнала. Только псевдоним. Она собралась с мыслями и спросила:
— Как выйти с ним на связь?
— Он звонит в восемнадцать часов десять минут каждый день и справляется о делах. А может и не позвонить.
— По какому телефону?
— По моему, — ответил Дрон, и Катя поняла, что неправильно задала вопрос.
— По какому номеру он звонит?
— Семь три пять восемь ноль два пять, — пробубнил шпион.
— Какой пароль?
— Пароля нет, — после паузы ответил допрашиваемый.
— Где миллион? — спросила Катя.
— Его нет. Отдал, — тихо ответил шпион.
Катя поняла, что он уходит от нее и времени осталось совсем мало, чтобы узнать хоть что-нибудь о загадочном Иване Малахове.
— Иван компьютерщик? — спросила Катя.
— Нет.
— Программа принадлежит ему?
— Нет.
— Где он ее взял?
— Украл.
— Кто создал программу и модем?
— Компьютерщик.
— Как его имя и фамилия?
Голос Дрона стал еле слышным, и чувствовалось, что действие «правдодела» заканчивается, а клиент засыпает.
— Владислав Тимо… — еле слышно сказал шпион и отключился.