Бархат
Шрифт:
Очень-очень осторожно Габриэль взяла кусок стекла. Ни в коем случае нельзя уронить его, но и сжимать сильно тоже нельзя – стекло может перерезать ей пальцы, а сделать нужно еще очень много.
Габриэль выпрямила ноги и стала медленно выползать из-под стола, стараясь держать руки подальше от спины.
Теперь надо добраться до Натаниэля. Но она не могла ползти на спине из-за опасности порезать руки. Габриэль опять прижала колени к животу и оттолкнулась. Выпрямившись, она оказалась рядом
Так. Габриэль осторожно провела пальцем по осколку, нащупывая самый острый край. Потом она потрогала веревку, связывающую его руки. Лицо Габриэль покрылось испариной, несмотря на то, что в каюте было холодно, тошнота подступала к горлу. Но она не обращала внимания на свое физическое состояние, понимая, что сейчас главное – освободиться.
С палубы раздался душераздирающий крик. Настала тишина, а потом крик повторился. Габриэль глубоко вздохнула, стараясь не думать о том, что там происходит. Ей надо собраться.
Она очень осторожно стала перепиливать веревку на руках мужа. Но осторожно – это очень долго. Закусив разбитую губу, Габриэль принялась пилить быстрее. Ее пальцы были в крови, она чувствовала ее вязкость. Тошнота усилилась. Интересно, кровь ее или Натаниэля? Определить было невозможно.
На мгновение она остановилась, переводя дух.
– Давай, Габриэль, давай!
Голос Прайда был спокойным и уверенным, но он раздался так внезапно в тишине каюты, что Габриэль от неожиданности вздрогнула.
– Я не хотела, чтобы ты приходил в себя до тех пор, пока я не закончу, – удалось ей прошептать разбитыми губами. – Боюсь поранить тебя.
– Продолжай, – уверенно сказал он. – Я стараюсь развести запястья в стороны.
– А вдруг я перережу вену?
– Нет, все будет в порядке.
Его спокойствие передалось Габриэль, и она смогла продолжать, не обращая внимания на заливающую ее руки кровь.
– Все хорошо, – подбодрил жену Натаниэль. – Уже скоро. Я чувствую, что веревка вот-вот порвется.
– Господи! – простонала Габриэль.
Она едва могла удержать осколок в руках, пальцы болели и с каждой минутой теряли чувствительность. Габриэль снова закрыла глаза – это помогло ей сосредоточиться.
Наконец все было сделано. Веревка порвалась.
– Ты умница, – тихо сказал Натаниэль.
Затем он сел. Его руки были в крови, но он, не обращая на это внимания, пополз к своему саквояжу. Его жена слишком измучилась, чтобы повернуться и смотреть, что он делает. Прайд вытащил кинжал и одним движением перерезал веревки на ногах.
Потом он шагнул к Габриэль и опустился возле нее на колени.
– Лежи спокойно, – сказал Прайд, разрезая бечевку.
Ее руки были свободны, и она со стоном облегчения стала массировать
– Да из тебя кровь хлещет, как из свиньи на бойне, – с ужасом проговорила она.
– Перевяжи меня, – равнодушно проговорил Натаниэль, вытаскивая из саквояжа несколько шейных платков.
– На борту осталось всего четверо полицейских. Подержи-ка узел.
– Только четверо, ты уверена?
– Я слышала их разговор. – Габриэль оглядела свою работу. – Они ударили тебя, когда ты был без сознания.
– Я почувствовал, – мрачно сказал Прайд.
Потом он вытащил из саквояжа еще один кинжал – точную копию того, что был у него в руках.
– Кажется, тебя учили пользоваться им, как оружием.
– Да. И гарротой, – добавила она, увидев, что он вынул из саквояжа веревку с грузами на концах.
Габриэль не стала уточнять, что никогда прежде не применяла свое умение на практике.
– Надо выманить кого-то из этих подонков с палубы. Ляг на пол, притворись связанной и громко кричи.
Прайд отошел в тень, держа наготове веревку.
Габриэль легла на бок, спрятав ноги под стол, чтобы с первого взгляда было не разобрать, что она уже свободна. А затем принялась так пронзительно кричать, что, казалось, ее слышно на весь Ла-Манш.
Послышались шаги, люк открылся, и каюта наполнилась серым утренним светом. Наверное, они уже вблизи французского побережья, мелькнуло в голове у Габриэль, и она снова завопила.
Изрыгая проклятия, француз спустился вниз по трапу.
– Заткнись, сучка, – рявкнул он, замахиваясь на нее. Веревка свистнула в воздухе, Натаниэль крепко затянул ее концы, и полицейский тяжело осел у ног Габриэль.
– Жак… что там такое? – раздался голос с палубы. Натаниэль молча кивнул жене и снова спрятался в тени. Леди Прайд снова закричала во всю силу своих легких.
Человек спрыгнул вниз. Едва его ноги коснулись пола, он понял, что что-то не так. Француз успел обернуться, но тут же упал, получив от Натаниэля удар ребром ладони по шее.
Прайд с кинжалом в руке бросился вверх, Габриэль ни на шаг не отставала от него. Холодный утренний воздух освежил ее.
Человек, стоящий у штурвала, закричал, увидев их. Натаниэль в два прыжка настиг его, и сталь его клинка блеснула в воздухе быстрее, чем француз смог достать оружие. Началась потасовка. Тут из-за паруса выглянул его товарищ. Он направился к месту драки, но не заметил притаившуюся Габриэль.
Вот тут-то и надо было воспользоваться кинжалом. Черт возьми! Она ввязалась в грязное дело, но всему же есть предел. Габриэль заметила гарпун, лежащий на канатах. Она схватила его и с силой метнула в спину француза. Тот упал.