Бархатные мечты

Озерова Елена

Весь вечер Нелли промаялась, не зная, как убить время. Попробовала лечь — спать расхотелось. Читать — строчки расплывались перед глазами, она никак не могла сосредоточиться. Вязаньем или шитьем — обычными женскими делами — она никогда не занималась, это для нее тоска зеленая. Несколько раз собиралась снять трубку и позвонить Мите, но так и не решилась. Наконец позвонила, уже почти ночью. Мити не было дома.

Тогда она выпила две таблетки снотворного, чего никогда обычно не делала, она вообще не любила таблетки, и забылась наконец тяжелым сном.

Утром

ее разбудил звонок. Трезвонили в дверь, кто-то нажал на кнопку и не отпускал ее. «Мама забыла ключи? — подумала спросонья Нелли. — Нет, мама так трезвонить не будет». Взглянула на часы — Господи, уже почти одиннадцать! Хорошо, что сегодня не идти на работу. Кнопку звонка не отпускали. Нелли набросила на пижаму халат и пошла открывать.

На пороге стоял Митя Ракитин. Одного взгляда Нелли было достаточно, чтобы понять — что-то случилось. Митя был явно не в себе. Нелли молча посторонилась и пропустила его в квартиру.

— Ты одна?

— А кому у меня быть?

— А мама?

— На даче у подруги.

Митя прошелся по комнате, заглянул в бар.

— Выпить у тебя найдется?

— Побойся Бога, одиннадцать утра!

— Ну и что? Нет?

— Вино в холодильнике.

Митя прошел на кухню, достал бутылку «Хванчкары» и поморщился:

— А покрепче?

— Что случилось?

— Можно, я у тебя немного посижу? — спросил он, не отвечая на ее вопрос.

— Конечно.

Нелли больше ни о чем не спрашивала. Она достала из серванта высокий бокал и подала Мите. Потом отправилась в ванную приводить себя в порядок, оставив его наедине с «Хванчкарой». Выйдя из ванной, заглянула мимоходом в комнату. Митя сидел в кресле сгорбившись, подперев голову руками. Стакан с вином стоял на полу рядом. Нелли не стала его окликать, а пошла на кухню готовить завтрак.

— Яичницу будешь? — крикнула она.

Митя не ответил. Однако через минуту появился на кухне с бокалом в одной руке и с бутылкой в другой:

— Я посижу здесь с тобой?

— Конечно. Будешь есть?

— Нет.

Нелли позавтракала, вымыла посуду, а он все так и сидел молча, прихлебывая из бокала и периодически подливая себе еще. Наконец, она покончила с утренними делами, села за стол напротив него.

— Может быть, хватит играть в молчанку? Поделись, давай думать вместе.

— А что тут думать? — Митя криво улыбнулся. Нелли поразилась — он был не похож на себя. Как будто воздушный шарик, из которого выпустили воздух.

— Все очень просто. Меня прогнали.

Окончательно!

Нелли вдруг ощутила невыразимое облегчение — словно камень с души свалился. Стараясь не выдавать своей радости, озабоченно уточнила:

— Она?

— Кира. Она не любит меня, — Митя поднял на Нелли глаза, полные отчаяния, — не любит! А я не могу без нее жить. Видишь, как все просто.

«Действительно, как все просто», — Нелли хотелось плакать и смеяться одновременно. Со стороны ситуация выглядела бы забавной. Вчера другой мужчина тоже искал у нее поддержки и сочувствия, думая, что она сможет разрешить все его проблемы. Однако проблемы Андрея — это только проблемы Андрея, и она к ним не имеет отношения, что бы он там ни говорил. Пусть сам разбирается, ей-то что! А вот Митина жизнь — это все равно что ее собственная. Так уж получилось, и ничего с этим не поделаешь…

Нелли достала бокал и для себя. Плеснула себе «Хванчкары» и выпила залпом — так вчера Андрей пил коньяк.

— А с чего ты взял, что окончательно? Тебя ведь уже прогоняли, все потом утрясалось.

— Нет. Не тот случай. На этот раз действительно все.

— Расскажи, если хочешь.

— Зачем? Легче мне от этого не станет.

— А вдруг?

— Нет!

Митя вылил остатки вина из бутылки в стакан.

— Слушай, ты сегодня работаешь?

— Нет.

— Давай я схожу за чем-нибудь покрепче.

— У тебя что, сегодня никаких дел нет?

— Сегодня в «Мегаполисе» выходит мое интервью с Куприяни.

— Почему ты сразу не сказал?

— А! — Митя махнул рукой. — Зачем мне все это? Знаешь что, я все-таки схожу за чем-нибудь.

Он сорвался с места и выбежал, хлопнув дверью. Она посмотрела ему вслед и подумала: «Милый ты мой, если бы этим можно было помочь… Ничего нам уже не поможет».

21

Прошел месяц. Женя провела этот месяц на даче, только один раз съездила в Москву по хозяйственной надобности. Андрей не появлялся. Через неделю после того разговора он приехал в воскресенье — всего на два часа — и сообщил, что срочно уезжает в командировку куда-то в Сибирь. Погулял с Санькой, расспросил Ларису Васильевну, как дела, с Женей почти не разговаривал. Они вообще держались друг с другом холодно, как чужие.

Если бы кто-нибудь сказал Жене раньше, что так бывает, она бы не поверила. Ее муж, ее любимый, самый близкий ей человек, — и вдруг словно и не было ничего, не было этих пяти лет. Словно это не их общий сын бегает там, в саду. И сама она держалась с Андреем холодно, натянуто. Ни слез, ни вопросов. Как чужая. Будто в игру какую-то играли…