Бархатный Элвис
Шрифт:
Мы подошли к кабинке. Адель сидела на табурете внутри. Она возилась со своим телефоном, но как только мы вошли, сразу же заметила нас и одарила меня одной из своих медленных, сексуальных улыбок.
«Не думала, что ты придешь», — сказала она.
«Забежал немного позже, чем планировал», — сказал я ей, облокотившись на узкую стойку. «Как дела?»
«Это лучше, чем быть на улице в такую жару». Она пожала плечами. «Привет, Крэш».
Крэш собрал волосы в хвост и закрепил его резинкой. «Как дела, детка, как поживаешь?»
Адель наклонила голову в сторону бара. «Ребята, если хотите зайти, ведите
Я посмотрел на Крэша, и он понял, что я могу поговорить с ней наедине.
Он сделал вид, что просовывает несколько купюр через маленькое отверстие в ее кабинке на поднос. Адель изобразила, что забирает их и кладет в ящик для денег, затем нажала кнопку, которая разблокировала турникет, и Крэш прошел внутрь.
«Есть шанс, что у тебя сейчас перерыв?» спросил я. «Мне нужно с тобой поговорить, это важно».
Адель пристально смотрела на меня этими диковатыми бензиновыми глазами, вглядываясь вглубь, оценивая. «Да», — сказала она мгновение спустя. «Конечно».
«Встретимся у входа».
Вернувшись на жару, я стоял, как придурок, и ждал ее, пока она не вышла через дверь и не присоединилась ко мне возле угла здания. Она выглядела хорошо. Действительно хорошо. Слишком хорошо, чтобы сидеть в будке в дерьмовом стриптиз-клубе, брать плату за вход, давать сдачу и иногда брать сет или два на главной сцене в те недели, когда ей нужны лишние деньги. На ней была белая толстовка, от которой она отрезала рукава, шею и низ, превратив ее в крошечную полуфутболку. На ней большими черными буквами был вышит боксерский бренд Everlast, и она свисала с одного маленького плеча, оставляя оголенной среднюю часть тела и выглядя исключительно обтягивающей. Из пирсинга в пупке свисал маленький серебряный шарик, под которым были надеты очень узкие джинсы и кожаные сапоги на шпильках, доходившие до середины бедра. Даже с четырехдюймовыми каблуками она все еще была арахисом. Ее короткие светлые волосы были как обычно нарочито взъерошены и уложены шпильками, помада была ярко-розовой и влажной, а глаза она накрасила обильным количеством черной подводки и теней. Если этого было недостаточно, она пахла еще лучше, чем утром, когда вышла из душа.
Адель покатала сигарету между губами и улыбнулась. «Ты всегда смотришь на меня так, как упитанный ребенок смотрит на дюжину пончиков».
«Что я могу сказать? Пончики очень вкусные».
Она зажгла сигарету, сделала глубокую затяжку, затем откинула голову назад и выпустила струю дыма в ночной воздух, на фильтре осталось розовое пятно. «Так в чем дело? У меня не так много времени».
«Что слышно сегодня вечером?» спросил я.
«А что, ты чем-то увлечен?»
«Пока не знаю».
Адель смотрела на дорогу, холодная как лед. Некоторое время она молчала. «Он скоро будет».
«Равидович?»
«Позвонил мне недавно, сказал, что ему нужно поговорить».
«Поэтому у тебя мало времени?»
«Никогда не бывает хорошей идеи, когда вы двое находитесь в пределах досягаемости друг от друга». Она сделала еще одну затяжку и выдохнула через маленький носик. "И раз уж тебе понадобилось поговорить со мной в одну и ту же ночь, в одно и то же время,
Я старался не выглядеть настолько взволнованным, насколько чувствовал. «Он упоминал…»
«Он никогда ничего не упоминает по телефону».
«Ты слышала какие-нибудь слухи сегодня вечером?» спросил я.
Адель сделала еще одну затяжку дыма в легкие. «Например?»
«Мне нужно, чтобы это осталось между нами, несмотря ни на что».
Адель закатила глаза.
«Я серьезно».
«Что ты хочешь знать, Санни? Здесь жарко, как в пекле».
«Имя Джио тебе о чем-нибудь говорит?»
Адель была хороша, ее жизнь часто зависела от блефа, но со мной она ослабляла бдительность настолько, что могла быстро изменить выражение лица. Это было так незаметно и так быстро исправлялось, что, если бы я не знал ее так близко, как знал, я бы никогда не уловил этого. «Да», — тихо сказала она.
«Кто он?»
«Никто, кого ты хочешь знать».
«Почему?»
Она огляделась, чтобы убедиться, что мы одни. «Он работает на Жабу».
Я притворился невозмутимым и отвернулся, чтобы Адель не увидела, как сильно мне не понравился этот ответ. Я никогда не встречала Жабу, но знала, кто он такой. Господи, да все знали, кто он такой. «Когда ты говоришь «работает», ты имеешь в виду…»
«Он высокопоставленный человек», — сказала она, сложив руки на груди. «Уровень внутреннего круга, один из трех или четырех, но больше я о нем ничего не знаю. Только то, что он — плохие новости и не тот, с кем стоит связываться».
Я не ожидал, что он окажется диснеевской принцессой, но это было гораздо хуже, чем я надеялся. Я не мог дождаться, когда расскажу Крэшу. Инсульт или полная коронарная недостаточность, я полагал, что это все равно деньги.
«Не хочу просить, — сказал я, — но мне нужна пара одолжений».
«Хорошо.»
«Как только он уйдет, позвоните мне и сообщи, о чем Равидович хотел с тобой поговорить».
«Если смогу».
«Что это значит?»
«Да ладно, Санни, ты же знаешь, как это бывает». Она стряхнула длинный пепел с сигареты, наблюдая, как он по спирали падает на цемент. «Иногда с ним все очень сложно. Если я смогу, я сделаю, хорошо? Что еще?»
«Могу я одолжить твои колеса на пару часов?»
«А что, где твоя машина?»
«Какой-то придурок угнал ее».
Она весело рассмеялась, а потом поняла, что я говорю серьезно, и сказала: «Вау, эм, да, наверное. Но у меня выход в два, ты должен вернуться и забрать меня».
«Без проблем», — сказал я. «Я приглашу тебя на завтрак, хорошо?»
«Или, — сказала Адель, медленно облизывая губы, — мы можем вернуться ко мне, а утром я приготовлю нам завтрак».
«Мне так больше нравится, давай так и сделаем».
Она улыбнулась, но в ее улыбке было больше осторожности, чем юмора. «С тобой все в порядке, Санни? Я имею в виду, с тобой все будет хорошо?»
«Со мной все будет в порядке, просто нужно решить пару вопросов». Я смахнул пот со лба тыльной стороной ладони. «Но ты права, меня не должно быть к тому времени, как этот засранец приедет, так что тебе лучше вернуться в дом, вышвырнуть оттуда задницу Крэша и отправить его с ключами от машины, хорошо?»