Бархатный капкан
Шрифт:
Яна могла бы уволить эту сучку, но зачем? Во-первых, она слово дала, а во-вторых, Аллочка была ценным сотрудником. Она знала о клубе все и могла помочь советом. А то, что она Кайманова сдала, так по-другому и быть не могло. Кайманов — чужак, и у него просто не было шансов найти опору на земле, которая по праву принадлежала семье Роберта Газарова. На земле, которая когда-нибудь будет принадлежать Яне.
Глава 7
Строевой лес нужно рубить зимой. Осенью перед наступлением холодов дерево через
А некоторые, напротив, считают, что зимой дерево, как раз наоборот, более влажное, чем летом, а потому менее устойчиво к возникновению трещин и разрывов. В любом случае дерево нужно сушить, делать это можно на тщательно проветриваемых складах, где лес уложен в правильные штабеля. Но лучше всего сушить лес прямо в срубе. Зимой бревно рубится легче, чем летом, и этим нужно пользоваться. Тем более фундамент для дома Глеб заложил еще летом. Верней, он дал отцу денег на этот проект, и тот его начал.
А сейчас отец ставил сруб. И лес привез, и срубщиков нанял. Работа идет полным ходом, топоры стучат, молотки цокают. Хороший лес, без брака. Лиственница, около сорока сантиметров в диаметре. Полтора этажа, три печи, шесть комнат — из них четыре теплые… Большой будет дом, добротный. Только не радует это Глеба.
Отец очень хотел, чтобы он остался в деревне. И дом начал строить для него. Глеб говорил, что изба строится для них, для родителей, а он и слушать не хотел… Как знал, что Глеб скоро вернется. И ведь вернулся…
Все-таки обул его Роберт со своей чертовой дочерью. И ловко так все провернули, оставив с носом. Обидно. До боли обидно.
И хуже всего, что Глеб ничего не смог сделать с дружком Яны. Драться он, в принципе, умел, но против Дика оказался полным нулем. Не тот у него уровень подготовки, чтобы на равных тягаться с профессионалами. Стрелять у него получается лучше, чем драться. Гораздо лучше…
А стрелять надо. Бешеных собак отстреливают — других вариантов и быть не может. Но не хочется ввязываться в войну. Если бы Яна не выкупила у него квартиру, он бы ввязался. Во всяком случае, он себя на это настраивал. Но что-то сломалось в нем после общения с Диком. Не хочется лезть на рожон.
Да, может, и не надо пытать судьбу. Деньги у него есть, найдет себе девушку, женится, дом в деревне поставит и будет жить не лучше и не хуже других… Ну, не получается у него с красивой жизнью, значит, не судьба. То с одними бандитами проблемы, то с другими. А у него родители, две сестры. Как бы с ними чего не вышло.
Домой Глеб ехал переждать момент, остыть, а уж потом с холодной головой отомстить. Но сейчас он почти уговорил себя. Нет, не выроет он топор войны, не вернется в Лазурный. У Анюты подружка есть, довольно-таки симпатичная девчонка, на ней он и женится.
Аллочку же он забудет как старый сон. Красивая она, доступная, но ненадежная. Не захотела ехать с ним в деревню. Да он ее особо и не уговаривал. Хорошо с ней было,
Глеб тесал бревно, аккуратно обстукивая его топориком. Он мог и не работать, но стоять на морозе без дела глупо. Без работы замерзнуть можно… Кто-то тронул его за рукав.
— Глеб, к тебе гости! — возбужденно сообщила Анюта.
Чуть в сторонке стояла Варвара, ее подружка. Белый пуховый платок на ней, заячья шуба, валенки. В Лазурном так не ходят, но там и холода не чета здешним. Щечки у Варвары румяные от мороза, глазки блестят. Глеб не собирался засылать к ней сватов, но кто-то уже пустил слух о его намерениях. На них уже смотрели как на жениха и невесту. В принципе, он-то и не против…
— Кто, Варя в гости заехала? — подмигнув девчонке, спросил он.
— Да нет, парень из Лазурного!
Глеб увидел, о ком шел разговор. По улице неспешным шагом шел Саватей. Дубленка на нем теплая, шапка меховая, но холодно ему. Южный он человек, к сибирским холодам непривычен.
Кайманов ущипнул себя за кончик носа, разгоняя начавшую стынуть кровь, и прямо с топором в руке направился к гостю. Глеб радушно улыбался, и со стороны могло показаться, будто он просто забыл про топор в своей руке. Но нет, он все помнил…
Глеб подошел к Саватею, резко поднял правую руку, в которой сжимал топор.
— Ну, здорово, дружище!
Лева пугливо шарахнулся от него.
— Эй, братан, ты чего? — с растерянной улыбкой спросил он.
— Извини! — Глеб неторопливо переложил топор в левую руку. Но правую ему не подал.
Пришлось Леве самому тянуть ему руку; Глеб ее нехотя пожал.
— Ты что, не рад мне? — удивленно спросил Саватей.
— Почему не рад? Рад. Какими судьбами?
— Ну, если гора не идет к Магомету… Проблемы у меня.
— Чего так?
Глеб взял Леву под локоть, развернул к дому. Анюта и Варвара обогнали их, сестра на ходу крикнула, что пора уже обедать. И отца она уже позвала…
— Чего, чего… — буркнул Саватей, угрюмо глядя вслед убегающим девчонкам. — Я же у тебя начальником охраны был. Наехали на меня. Сказали, что жизни мне в Лазурном не будет. Думаю, может, к тебе податься?
— Куда ко мне? — Глеб удивленно обвел рукой вокруг себя.
Избы у них на селе в основном добротные, большие, большей частью из лиственницы. Хорошо стоят, основательно, без перекосов, стройными рядами. Дымки в небо из труб струятся, пахнет жжеными березовыми дровами. Снег с дороги счищен, вдоль домов громоздятся сугробы … В принципе, живописная картинка, но в Лазурном по-любому лучше. И цивилизация там, и море… А здесь глушь и тайга. И трудно было поверить, что Саватей говорит всерьез.