Бархатный капкан

Колычев Владимир Григорьевич

Народ стал собираться начиная с восьми вечера. Грузные пузатые дядьки подъезжали на дорогих иномарках, выражали жене и дочери покойного соболезнования, усаживались за стол. Потом стали появляться люди помоложе, те, кто и сейчас реально работал на Роберта, выполняя разные, в том числе и опасные поручения. А ровно в половине девятого подъехал Стас, а с ним с десяток бойцов, преданных ему если не по-собачьи, то близко к тому. Ему явно не понравилось, что за общим столом собралась и старая гвардия, к которой он, в общем-то, принадлежал и сам. И он сам, и Кармаль, который также считал Дика выскочкой.

В

конце дня выглянуло солнце, потеплело, поэтому стол накрыли во дворе под виноградным навесом. Отец Яны очень любил собирать здесь гостей, пить с ними домашнее вино собственного производства. Но сейчас вино никто не предлагал. Сначала разговор, а потом все остальное.

Из женщин за столом была только Яна, она и взяла слово. Сначала сказала несколько теплых слов об отце, затем выразила сомнение в его смерти. Дескать, не верит она, что Роберт мертв. Поэтому и обратилась к Стасу.

— Брат, скажи, что это неправда! Скажи, что отец не погиб!

— Сам не хочу в это верить, — вздохнул тот.

— Ты извини, брат, что я на тебя сегодня набросилась… Тебя никто ни в чем не обвиняет… Упрекаем, но не обвиняем, — уточнила она.

— Да каждый может облажаться, не вопрос, — кивнул Дик. — И на старуху, как говорится… Ну да ладно, чего уж там…

— А чего там? — обозленно сказал Стас. — Я людей как надо расставил… Ну, хотел как надо. Там если по уму ставить, рота нужна, а у меня всего трое.

— Ты не оправдывайся, брат, не надо, — с наигранной милостью к нему сказала Яна. — Отец любил это место, а оно опасное, и ты его предупреждал…

— Предупреждал!

— Вот и успокойся. А то люди подумают, что мы у тебя бизнес отобрать собираемся. — Она с укором глянула на Стаса.

— Бизнес? — нахмурился он.

— У тебя две гостиницы на Солнечной улице. Или это не так? Ты поправь меня, если что не так! — Яна с вызовом смотрела на него.

— Ну, мини-гостиницы там…

— Но ведь есть. Отец сам жил хорошо и другим жить давал. Или он кого-то обидел?

Она с улыбкой, но строгим взором оглядела всех, кто сидел за столом, но не нашла среди них тех, кто выказывал обиду.

— Может, он кому-то чего-то недодал? — спросила Яна.

И снова никаких возражений.

— Если кому-то что-то не нравится, он может взять и уйти, — заявила она. — Сейчас каждый волен определять свою судьбу сам. Выходишь из дела, выводишь свой бизнес, и никаких проблем. А те, кто остается, должны держаться вместе. У Роберта своя доля в нашем общем бизнесе, у вас — своя, все вместе — единое целое. Все вместе это сила, на которой держится наша система. И в этой силе был свой контрольный пакет, и принадлежал он Роберту. Кому он будет принадлежать, скажет завещание. Но я не хочу сейчас говорить об этом, — опустив голову, сказала Яна. — Это сейчас не так важно, за кем контроль. Гораздо важней найти убийцу.

— Да, но кто-то должен рулить этим процессом, — сказал Дик.

— Я буду! — дождался своего часа Стас. — Я начал, я и закончу…

— Само собой, — со скрытой усмешкой глянул на него Дик. — Это твоя обязанность, и ты от этого никуда не денешься. А если не найдешь убийцу, ответишь… Ответишь перед советом директоров.

— Какой совет директоров, о чем ты?

— Совет директоров закрытого акционерного общества, — Дик обвел

рукой всех присутствующих. — Авторитетные люди, серьезный бизнес, что тебе не нравится?

— Что-то ты не то говоришь! — скривился Стас.

— Тебе же ясно сказано: кому что не нравится, может выйти из общего бизнеса.

— Из какого общего? У меня чисто свой бизнес… Чего ты мне здесь гонишь?

— Бизнес свой, а крыша общая. Мы сами себе крыша, и если ты выходишь, то ты сам по себе. Но если ты выйдешь, наезжать на тебя никто не станет. Работай дальше, но сам по себе.

— Эй, я не собираюсь выходить! — растерянно мотнул головой Стас.

— Тогда ты остаешься в директорах. Тогда ты член… совета директоров. А председателем этого совета должна стать Яна, за ней контрольный пакет. Она не хочет сейчас об этом говорить, но я скажу. Потому что сам Роберт мне поручил сказать… Свой бизнес Роберт оставил за ней, а это самый большой куш, считай, контрольный пакет. Она должна стать председателем совета директоров, а я должен проследить за этим. Такова воля покойного.

— Не говорил Роберт ничего такого! — вспылил Стас.

— А зачем он Яну за меня выдал? Ей нужна была опора, и она за мной как за каменной стеной. Если сомневаешься, можешь попробовать меня на прочность! — яростно глянул на него Дик.

— Все правильно он говорит, — поднялся со своего места Додик.

Яна с надеждой глянула на него. Этот пожилой уже мужчина начинал вместе с ее отцом. Они вместе жарили шашлыки в «Козероге», а затем насаживали на шампуры весь поселок. Додик вышел из дела еще в девяностых, но Роберт все равно продолжал считать его своим верным соратником. Додик и раньше был в большом авторитете, и сейчас имел вес в отцовской общине. И бизнес у него весьма серьезный — мини-отели, кафе, продуктовые магазины…

— Раньше мы не думали, кто будет главным, все было ясно и так, — с легким акцентом, слегка манерно проговорил он. — Роберт был нашим солнцем, светил нам с высоты, и все думали, что так и должно быть. А сейчас Роберта нет, а его душа взывает к мести! Мы отомстим, обязательно отомстим! — Он свирепо сжал крепкие волосатые кулаки и резко разжал их, как будто демонстрируя массивные золотые с камнями печатки на пальцах. — Но прежде всего мы должны решить, кто нам будет светить дальше. Совет директоров очень хорошая идея. Совет директоров — это наша семья, во главе которой должен всегда незримо присутствовать Роберт. И во главе этой семьи я вижу его любимую дочь. А поддерживать ее должен этот молодой человек! — Додик глянул на Дика покровительственно, но вместе с тем явно надеялся на выгоду для себя.

— Яна еще молодая! — мотнул головой Стас.

— Мы все когда-то были молодыми, — сочувственно глянув на него, вздохнул Кармаль.

Вздохнула и Яна — с облегчением. Если уж Кармаль подписался за них, то дело, считай, в шляпе. У него тоже бизнес, и он очень переживал за него, поэтому согласился с идеей об акционерном обществе, в котором главное слово должно было принадлежать обладателю контрольного пакета.

— И Роберт когда-то был молодым, — поднимаясь со своего места, скорбно сказал Дик. — И он очень хотел жить… А какая-то падла! Кто эта падла?.. — Он резко глянул на Стаса. Казалось, он заподозрил в убийстве Роберта его самого.