Барин
Шрифт:
— Однако мы французу такого пинка дали из нашего Лукоморья, бежал до самого Парижу, придерживая грязные портки…
Княгиня усмехнулась и спросила генеральшу:
— Наталья Петровна, как вам новый Дом моды в Царицыне? Я слышала там управляющий немец Клифан. Такой порядок, mile pardon, на входе привратник в золотистой ливрее…
— Бывала пару раз. Очень даже неплохо. Платья просто волшебные: легкие, воздушные, а туфли… таких точно не сыскать ни в Москве, ни в Саратове, разве только в столице…
Дамы разговорились о новых веяниях моды, французских
Генеральша Попова плотнее прижалась ко мне, невзначай положив ладонь на бедро. Я заметил, что княгиня беседует с подругой, но тайком тоже поглядывает на меня. Интересная дама эта княгиня. Породистая, с удивительными карими глазами, стройная и подвижная, с живой мимикой. Обычно такие дамы стервозны, если судить из моего небогатого жизненного опыта.
В окне сначала мелькали очертания домов, затем деревья, карета проехала по маленькому мосту и вскоре остановилась. Я услышал людской гул, крики, доносились гитарные переливы и громкие песни.
Сразу сообразил, нужно выйти первым и помочь дамам. Но когда выпрыгнул из кареты, увидел перед собой страшную косматую морду крупного медведя. В животе неприятно булькнуло. Медведь раскрыл пасть и рванул ко мне.
— Не бойтесь, барин…– спокойно сказал Парамон.– Он ручной.
Медведь уже застыл, встав на задние лапы и дружелюбно раскрыв пасть. Княгиня Ягупова мило улыбнулась и протянула руку. Я помог ей выбраться, осторожно косясь на зверя. Он больше не приближался и стоял как вкопанный, размахивая лапами, будто и вправду приветствовал нас.
— Прошка! — к медведю подбежал мальчик в красной рубашонке и бросив в пасть косолапого кусок сахара, увел прочь.
Я заметил на медведе черный ошейник и длинную веревку, за которую его повел малец.
— Это Прошка, — улыбнулась Анастасия Львовна.– Он в Слободке всегда гостей встречает…
«А предупредить нельзя… — подумал я.– Так и заикой недолго остаться…»
Генеральше я тоже помог выбраться и огляделся.
Под деревьями стояли кареты, повозки и брички. По краям площади горели масляные фонари и толпился народ. Чуть дальше, у песчаного берега реки мелькали шатры, пылал большой костер, там играли гитары и танцевали. Повсюду пахло выпечкой и жаренным мясом.
— Парамон, напои лошадей и ложись. Мы до утра! — приказала княгиня.
Прямо перед нами, в высокой круглой клети проходили петушиные бои. Вокруг собрались болельщики, подбадривая больших разноцветных петухов. Птицы орали и бросались друг на друга, повсюду так и летели перья.
Два гусара возле фанерной мишени приглашали прохожих пострелять из старинных мушкетов. Мужик в одних холщовых штанах и босой, лез на деревянный столб за новыми сапогами, растирая до крови руки, но долез только до середины и сорвался, упав на песок. Я думал что он разбился, но камикадзе тут же привстал, потер ладони, и снова подошел к столбу…
— Давай Никодим! — подбадривал мужика
Все происходящее напоминало странную ночную ярмарку.
Княжна и генеральша слегка отстали, и меня осторожно толкнул за плечо невысокий брюнет с крючковатым носом:
— Господин, имеются девки на любой вкус…
Но заметив что я с дамами, он тут же ретировался.
— Пойдемте! — настойчиво потянула меня за руку княгиня.
Мы подошли к шатру с большой синей вывеской: «Волжский гладиатор» Возле входа толпились трое молодых зевак, их почему-то не пускали. Толстый квартальный тут же прикрикнул:
— А ну! Уступите господам!
Нас сразу пропустили. Внутри шатра стояла благочинная старушка и собирала по три рубля за вход. Я заплатил за себя и за дам. Мы осмотрелись и сели на свободные кресла. Внутри оказалась красная арена, на полу боролись два крепких атлета в набедренных повязках. Борцы уже раскраснелись и блестели от пота. Схватка была странная, время от времени противники награждали друг друга хлесткими ударами. У одного из борцов уже была разбита бровь, по щеке сочилась кровь, однако он упрямо продолжал борьбу. Генеральша вздохнула, глядя на схватку:
— Какая невероятная жестокость…
— Оставьте, матушка…– рассмеялась княгиня.– Старая русская забава. Говорят, даже граф Орлов иногда надевал простую рубаху и становился с крестьянами стенка на стенку. Он бил всех до самого преклонного возраста. Какой был мужчина, настоящий витязь, подковы руками гнул! И богат невероятно… титанов такого масштаба сейчас почти нет, одна мелочь кругом…
Борец с разбитой бровью обхватил руками противника за голову и ударил затылком об пол. Когда тот потерял сознание, борец привстал и слегка шатаясь, вышел за занавес…
Поверженного унесли два дюжих мужика на носилках.
— Сейчас Самсон выйдет! — кивнул мне пожилой господин в сюртуке, довольно потирая руки.
Распорядитель в белом фраке вывел за руку огромного лысого мужика с усиками, в обтягивающих панталонах. Я невольно залюбовался красивым натренированным телом атлета, мышцы так и переливались при каждом движении.
— Господа, как всегда, под конец нашего аттракциона я еще раз спрошу — есть желающие побить Самсона? Победитель получит сто рублей сразу! Разрешается выходить даже двум противникам!
Толпа загудела и на арену вылезли два крепких широкоплечих молодца.
— Гонг! — крикнул распорядитель и поспешил отбежать к выходу.
Как только прозвучал гонг, молодцы бросились на Самсона с разных сторон. Один молодец приблизился и попытался ударить сбоку, Самсон невероятно быстро выхватил летящую руку и зажав мощными локтями, вывернул на излом. Кожа лопнула и рука неестественно вывернулась. Молодец заорал и присел на пол. Его напарник хотел сбить Самсона с ног, ударив ногой под колено, но тот выстоял и вмазал по лицу противника пудовым кулаком. Даже отсюда я услышал хруст, брызги крови полетели в разные стороны.