Барлиона. Бард
Шрифт:
— Ты воспеваешь силу, противную Элуне! — гневный возглас Генерала-Паладина вторгся в мои размышления, напрочь разрушив сладкое послевкусие торжества. — Эти строки будут отравлять умы и сердца, отвращая их от Света!
Тьфу ты! Вот же консервированная святость! Испортил-таки момент… Я бросила взгляд на возмущённого праведника и всерьёз задумалась, стоит ли пытаться что-то объяснять. В конце-концов, оно мне надо? Тут тысячи душ, способных поведать интересные истории, и, я уверена, многие из них плевать хотели на мою принадлежность к Мраку. А этот моралист запросто может напасть, едва я его призову. Был бы он тут один — я бы просто проигнорировала
Краткое изложение моего, без сомнения, героического акта самопожертвования заняло немного времени, но вызвало бурную реакцию. И паладин, и Саламандра жили задолго до появления новой фракции и теперь испытывали смешанные чувства. Но если Короля-Ящерицу в целом порадовало объединение светлой и тёмной империй против общего врага, то генерал-паладин счёл такой союз противоестественным, а саму фракцию Мрака «богомерзкой». А вот Эйд глядел на меня так пристально, что я искренне понадеялась на невозможность общения души инструмента с Астильбой. Ох и рассказал бы он ей много интересного…
Так или иначе, но тема с песенником была благополучно замята, и дело наконец дошло до портала из Серых Земель.
— Что ж, пришла пора прощаться, — улыбка Короля-Саламандры вышла немного печальной. — Аника, веди себя хорошо и слушайся тётю.
Девочка шмыгнула носом, подбежала к Азуру, обняла за ногу и громко всхлипнула. Паладин взирал на неё благостно, а вот в мою сторону косился с большим подозрением. Зловредный дух эйда и вовсе переминался с ноги на ногу у портала, всем своим видом выражая желание поскорее отправиться во Внемирье. Ничего, подождёт. Если уж я не могу взять Саламандру с собой, то хоть попрощаться должна по-человечески. Дождусь только своей очереди к этому рыжему няню…
Что будет, когда я дождусь этой самой очереди, я додумать не успела. Видно, в голове моей не так много полезного пространства, потому как пришедшая в неё догадка вытеснила все прочие мысли. Рыжий! Саламандра всё ещё рыжий! И он может прикоснуться и ко мне, и к Анике. Значит, моё обещание всё ещё в силе, несмотря на то, что я пообещала вывести душу девочки.
Со всей поспешностью открыв книгу заклинаний, я отыскала «Узы памяти» и внимательно вчиталась в текст. Максимальное число единовременно призванных душ: (1 + Сочинительство). Я только что прокачала Сочинительство до двух, а это значит, что я могу вывести с собой сразу три души! Да! Саламандре вовсе незачем оставаться тут и ждать призыва!
Незамутнённая радость быстро сменилась здоровым прагматизмом. Да, вывести я могу всех троих, но вот паладин с его патологическим правдолюбием и фанатизмом запорет мне всю линейку с отступниками. Его брать с собой нельзя. Не в этот раз. По-хорошему, на освободившееся место надо было взять Пятого, ради которого вся эта кутерьма и затевалась, но пещера на ближайшие трое суток закрыта для душ. Был, конечно, вариант пройти через пелену, призвать Пятого песней и отыскать другие врата, но тогда с путешествием в Барлиону пролетают Аника и Саламандра. Они-то останутся в пещере. Теоретически, сейчас они и сами могли пройти через портал, но что они будут делать во Внемирье? Болтаться посреди тошнотворной белизны вечность? По всему выходило, что судьба Портулаку подождать ещё несколько дней.
— Хватит разводить сырость! — прервала я трогательную сцену прощания. — Планы
Радостное удивление на лице Саламандры просто меркло в сравнении со счастливой моськой девчушки.
— Честно-честно? — запрыгала она столь же энергично, как до того лила слёзы. — А дядя паладин? Он тоже отправится с нами?
— Не в этот раз, — туманно ответила я и, не желая развивать неудобную тему, махнула в сторону портала. — Не будем терять времени.
Мужчины коротко пожали друг другу руки на прощание, Аника в этот раз ограничилась энергичным маханием «дяде паладину», а я и вовсе отделалась коротким «До встречи». Эйд ко всеобщему удивлению коротко склонил голову, весело воскликнул «Мы ещё вернёмся!» и нырнул в портал сразу вслед за мной.
Знакомый белый кисель Внемирья заслоняло системное сообщение:
Задание «Обуздание эйда» выполнено.
Вы прошли испытание и на деле доказали, что достойны играть на легендарном инструменте Кипрея. Отныне вы можете не только творить заклинания с помощью эйда, но и призывать его дух себе в помощь.
Вы получаете умение «Призыв души инструмента».
Вы получаете 5000 опыта.
Получен уровень!
Получен уровень!
Текущий уровень — 20.
До следующего уровня осталось 778 опыта.
Свободных очков характеристик: 100.
Свободных очков обучения: 7.
«Призыв души инструмента».
Настоящий бард должен не только чувствовать душу своего инструмента, но и уметь общаться с ней. Стоимость призыва: (2*уровень персонажа) маны. Время активации умения: мгновенная активация. Уровень призываемого существа равен уровню призывателя. Число активных умений и заклинаний призванной души инструмента: (уровень призывателя/10) + Сочинительство.
Как я могла завершить задание? Эйд ведь ясно и чётко обозначил свою позицию касательно моих перспектив добиться чего-то в этой жизни. Блистательного будущего у меня нет, и тратить на меня лучшие годы эта недоделанная балалайка не желает.
— Ой! — испуганный писк Аники заставил на время отложить вопросы касательно неожиданного завершения квеста. Девочка судорожно вцепилась в руку Саламандры и крепко зажмурилась, да и сам король выглядел несколько ошарашенным. Оно и понятно. Даже при том, что для меня всё окружающее лишь игра, меня, помнится, весьма впечатлило это тошнотворное местечко, так чего ожидать от жителей этого мира? Для крестьянской девочки Внемирье — тот ещё кошмар.
Я зачем-то огляделась, раздумывая о подходящей песне для преобразования кусочка Внемирья. Всё та же непроницаемая круговерть тумана. Ни Эйда, ни его коня не видать. Должно быть, вновь незримо болтается рядом, ожидая воплощения. Но всему своё время. Сперва сменю окружающий кисель на что-то приятное глазу, а потом уже поговорю с Эйдом по душам. Тьфу, снова непрошеный каламбур.
Детские всхлипывания не располагали к долгим раздумьям, так что я исполнила первое, что пришло в голову — так доставшую Чипа песню о золотом городе. Решение оказалось подходящим: белёсая туманная вязь послушно трансформировалась в идиллическую картину с травами, цветами и прочими животными по тексту. В моём воображении с годами исполнения древней песни сложилась настолько подробная и прекрасная картина, что я ни на мгновение не усомнилась в мире, который она воплотит.
— Можно открывать глаза, Аника, — сообщила я девочке.