Бармен из преисподней
Шрифт:
В бар я влетел на второй крейсерской. Бэлла смотрела на меня с барной стойки взглядом, способным, как мне показалось, прожечь саму ткань Мироздания. Пришлось послать ей шуточный воздушный поцелуй и заняться розливом выпивки. Это, предсказуемо, подействовало. По покрасневшему личику официантки я понял, что шутка удалась. Всё-таки она такая милашка, когда смущается…
Вот компашка подвыпивших чертят, которая клянчит у своей пьяной в зюзю мамаши «Хэппи мил». Опять, наверное, на выходных в США отдыхали. Там-то этого добра навалом. Мы как-то пробовали делать нечто подобное, но у нас, что странно, получалось лучше оригинала даже по человеческим меркам. Естественно,
В дыру в окне заглянул леший, посмотрел на меня и скрылся. Вот странные деревяшки. Каждый день приходят, смотрят, а если их окликнуть, то сразу убегают. И хоть бы заказали что-нибудь, так нет же, стесняются.
Разжиревшая вампирша царственно подплыла к стойке и широким жестом заказала двойную «Кровавую Мери». Коктейль, известный в двух мирах, с той лишь разницей, что здесь используется кровь грешницы вместо томатного сока. Пока никто не видел, добавил в бокал несколько крупинок серебряного песка. Пускай похудеет, ей полезно. А то в бар зайти ей уже проблематично, хотя вход у нас совсем не маленький.
К барной стойке подошёл странный тип в поварском костюме и с размаху припечатал к барной стойке отрубленную женскую голову. Вот ведь привязался ко мне этот несчастный! Почти каждый день приходит и пытается расплатиться со мной за выпивку головами своих жертв. Причём этими самыми жертвами у него обычно оказывались женщины и, видимо, при жизни имели довольно смазливую мордашку. Может этот недалёкий маньяк убивает их из-за того, что у него самого под маской розового зайчика невесть что творится? Однако меня, да и Бэллу тоже, вся эта оплата отрубленными человеческими головами порядком надоела. У нас, вообще-то приличное (по меркам Лимба) заведение и принимать в качестве оплаты чьи-то головы мы не намерены. Однако мне это таки надоело и я, нацепив на своё лицо добродушную улыбку, убрал под стойку уже собирающую мух голову и налил в высокий стакан с трубочкой прохладной проточной воды.
— Ты кто хоть, сердешный? — спросил я, протягивая ему стакан.
— Алёшенька… — невнятно проговорил «зайчик» и начал яростно высасывать воду, тщательно скрывая ладошкой лицо под маской.
— Алёшенька значит… — не понимаю до сих пор, зачем я начал этот разговор, — ну так ответь мне, Алёшенька, какого немытого чёрта ты вечно приносишь нам головы? У тебя что, денег нет?
— Алёшенька…
— Да я уже понял, как тебя зовут. Ты на вопрос ответь.
— Алёшенька? Алёшенька…
— Ладно, а маску зачем нацепил?
— Алёшенька...
Вот же отрыжка Бездны! Похоже, этот чудик в маске зайца кроме слова «Алёшенька» ничего мне больше не скажет. Ну и чёрт лысый с ним! Мне за отрубленные головы не платят, и куда их девать я уже не знаю, ибо повариха уже ругается на забитый человеческими головами холодильник, а на фабрике по производству костяной посуды черепа уже не принимают. Да и вроде бы не похоже, что он недоволен обслуживанием, раз приходит так часто. Вода в Лимбе и так по цвету похожа на канализационный бурбон, только вместо букета из сточных трав в ней букет из кишечных заболеваний. Вот и сейчас Алёшенька поставил на стойку опустевший стакан, смачно рыгнул в маску и ушёл деревянной походкой размахивая в стороны окровавленным человеческим позвоночником, шугая тем самым посетителей. А я вдруг подумал, что очень не хотел бы встретить на улице такого вот маньяка Алёшеньку. Даже на улице Лимба. И, судя по тому, как на него смотрели другие посетители, не я один...
Самый
— Давай рассказывай, — В глазах Бэллы читались любопытство и насмешка.
— Мне сказать нечего, — ответил я, сделав невинную мордочку, — ты и так знаешь, что я не могу работать и официантом. В отличие от тебя меня за задницу щипают далеко не в эротическом смысле.
— Да я не про это. Ты ходил на кладбище или нет?
— Ну, ходил, дальше что?
— И… как?
— Там выпивку лучше готовят, а мертвяки мне по жестянке скинулись.
— Плохая шутка.
— Я знаю.
— Тогда не увиливай! Я серьёзно спрашиваю, что узнать удалось?
Пришлось рассказать ей про мою вылазку. Бэлла очень удивилась, узнав про бункер, искренне посмеялась над зомби-гопниками, а на моменте с пленником призадумалась.
— Как давно твой друг в нашем мире? — спросила она внезапно.
— Не могу точно сказать, — призадумался я, — возможно пару месяцев.
— Тогда всё ясно. Ты помнишь, как сюда попал?
Ещё бы мне не помнить. Я тогда работал барменом-официантом в ресторане. В ту ночь я задержался на работе после закрытия, убирал последствия очередного корпоратива. Такси решил не брать, до дома было недалеко. На полпути подошли двое в форме ДПС. Спросили сигаретку. Я им отказал (сам не пью и не курю). Они вдруг обошли меня с флангов… а дальше я ничего не помню. Очнулся уже в Лимбе, голодный, с шишкой на макушке и без одежды.
Каждый похищенный человек, попадая в Лимб, проходит через аукцион. Со всего мира собирается богатая нечисть и раскупает беспомощных человечков для своих утех. Подопытные, экзотическая закуска, участники оргий, полный спектр адских наслаждений! Однако, все люди, попавшие на аукцион, неазвисимо от того, что их заставят делать, кончают одинаково. Их съедают. Я сам давно уже готов, что в один прекрасный день попаду на тарелку к боссу, но прежде, чем меня съедят, я утащу с собой если не весь Лимб, то хотя бы половину.
Ради моей тушки началась тогда настоящая грызня. На меня претендовал лысеющий тощий вампир с крючковатым носом и повадками сутенёра и молодящаяся ведьма с явно неудовлетворёнными сексуальными и гастрономическими потребностями. Там даже драка между ними произошла. Эти двое так весело катались по полу, что никто и не заметил, как к ничего не понимающему мне подошла обворожительная девушка, схватила меня за руку и потащила к чёрному ходу, на пути читая заклинание на латыни. Этой девушкой была, конечно же, Бэлла. Она-то привела меня к хозяину и заставила склонить колено в знак вечного послушания. Босс рассёк мне руку когтём (!), выцедил несколько капель моей крови на демоническую цепь, обвил её вокруг моей шеи и, коротким ударом, отправил меня в забытие на неопределённый срок.
Вот так я и стал барменом из «Преисподней». Одежду мне выделила всё та же Бэлла, а также рассказала что мне нужно делать. Одежда, кстати сказать, тоже была зачарована, так как регенерировала вместе с моим телом и каждое утро самоочищалась. Удобная вещь, к слову сказать.
— По твоему взгляду поняла, что помнишь. — Бэлла, как всегда, выдернула меня из размышлений.
— Ну помню, и что с того?
— А то, что твой друг является чьей-то собственностью, а ты его освободил, что перечит закону мира демонов! Поправка 4 к статье №51 «о человеческих рабах и частной собственности» административного кодекса Лимба.