Барон-дракон
Шрифт:
— Фу, бабушка, отпуск не пошел на пользу вашей лексике. А вот и не трахнул.
Погодим маленько. Пусть придет в себя. Мне ж не жертва нужна - просто женщина.
— Высокое Небо в помощь. Развлекайся, как знаешь. Объясни только с какого кваса ты утащил девчонку у дурака Фуна, - в стенах своей цитадели бабка могла говорить все что угодно. Охота, конечно, еще не кончилась, но отсюда не вылетит ни словечка.
— Случайно. Поверь, совершенно случайно. Был в гостях у Лендора. Бедолагу приговорили к женитьбе. Он в прострации пьет пиво и несет по кочкам наше милое общество. Считает, что на Старую кровь Объявлена охота.
— Ну-ну, -
— Лендор помянул, что барон Фун непочтительно отозвался о Старых. Обсудили, посмеялись, посетовали на дураков. Он остался допивать, я, немного прогулявшись пешком, полетел к себе. Над межевым лесом и наткнулся на беглую парочку.
Спустился к ним, познакомился, подружился…
— Они тебе поверил?
— Там, знаете ли, присутствовали некоторые обстоятельства.
— Разбойники?
— Волки.
— Надеюсь, ты не посрамил славы драконов?
– злоехидно поинтересовалась родственница.
– Сжег пару гектаров вместе с волками и папашей, ухватил девицу и дал деру в сторону моих владений?
– К концу фразы тон у бабки стал просто таки угрожающим.
— Представьте, мадам, сражался как простой человек. Железкой махал. Мне, между прочим, волк шкуру попортил. Честно. Мужик потом наговоренную тряпочку дал, кровь запереть. Тоненькое такое колдовство. Зря нас пугают человеческой магией - вполне мило и невинно. Потом мы знакомимся, девушку из кустов вытаскиваем. Чувствую, Фун зашевелился. Пришлось принимать меры. Папаша утек к морю. Я с девушкой в охапке кинулся в Лендоровы владения, хотел отсидеться в его лесном домике. И представьте, глупо попался в его же охранное заклинание.
— Следы остались?
— Я им кое-что подкинул. Меня они точно не расшифруют. Будут до скончания века искать фантом. А я улетел. Девушку, естественно, не бросил. Это - моя добыча!
— Волков-то хоть много было?
— Дюжина.
— Ты прав: это - твоя добыча. А что случилось с ищейкой?
— Ты же хорошо знакома с бароном Фуном. Могла бы и сама догадаться. Дурак ввел в линейную формулу две неизвестные. Когда папа с дочкой разделились, линейное уравнение лопнуло, попутно оторвав тупому пользователю ухо.
Бабка захохотала. Андраг и сам посмеялся. Огонь в камине, вторя, полыхнул длинным веселым языком. Между престарелой баронессой и ее внуком на столике стояли бокалы с фиолетовым на просвет вином, блюдо винограда, сыр. Их уединения ни кто не нарушал. Сиди сколько хочешь, болтай. В ее доме, Андраг не раз ловил себя на этом, он чувствовал себя особенно защищено.
— Бабушка, сколько можно заставлять меня ждать?
— Любопытство кошку сгубило.
— Так то - кошка, а то - я.
— Тебя что, собственно, интересует: ход расследования твоего хулиганства, или мои приключения в отпуске?
— Конечно отпуск. От расследования я еще успею устать.
— Да, чуть не забыла: мне пришлось честно соврать. Я сообщила комиссии, что ты прибыл в мои владения сразу после полуночи.
— Спасибо.
— Не стоит благодарности. Если еще раз припечет, смело обращайся ко мне.
— Бабушка, я иду на нарушение этикета. Где вас носило в отпуске, неужели действительно в Караганде?
— С ума сошел. Что я не видела в этой забитой угольной пылью дыре! Сначала
Москва, но не долго, всего несколько дней. Надо же было осмотреться. Потом я подалась на Юг. Море, солнце, ночевки на берегу. Неделю так прокантовалась,
— От санатория, хоть что-то осталось, после вашего визита?
— Обижаешь. Стоит как в первый день творения, только пустой. Народ туда почему-то ехать отказался.
— Не преувеличивайте, мадам. Русский работяга на халяву и в пекло скатает, да еще потом будет соседям рассказывать, как бесплатную путевку в пофкоме оторвал.
— Ты сколько не был в отпуске?
– серьезно спросила бабушка.
— Много. Я в прошлый раз сильно задержался, выбрал вперед весь лимит.
— Ты меня пугаешь. Неужели ТАМ нашлась женщина способная тебя так долго удерживать?
— Представьте, не в бабах дело. Мне было интересно, я остался. Не думал, что наказание окажется таким строгим: вместо оговоренных трех лет - десять без права отпуска.
— Там многое изменилось за последнее время. Но не буду тебя больше томить, расскажу по порядку.
Некогда на углу проспекта Мира и Грохольского переулка в шестиэтажном доме сталинской застройки, в квартире, обращенной окнами от шумной улицы во двор, проживала и тут же занималась своей индивидуальной трудовой деятельностью известная узкому, хорошо обеспеченному кругу клиентов, медиум, она же целительница и гадалка Прасковья Гадюкина. По документам дама носила другое имя, но то документы - сухая прозаичная бумага, а то - жизнь. Режущего слух сочетания имени и фамилии, обыватель шарахался и страшился. Хватало на Москве других, менее мрачных псевдонимов: Виктория Светлая, Сандра Горячая,
Ваольдемар Серый… Хотя последний все же несколько промахнулся. Псевдоним скорее ассоциировался с тамбовской фауной, либо с мордовскими курортами нежели с благим делом излечения людей от магической хвори. Мадам Гадюкина за быстрой славой и легкими мелкими деньгами не гналась. От покойного мужа ей кое что осталось. Это кое-что позволяло ранней пенсионерке сводить концы с концами в ожидании солидного клиента. Каковая дамочка, в конце концов, и показалась на ее пороге. Мадам Гадюкина как раз пребывала в поре наибольшего вдохновения.
Периодически, раз в год на нее находило. И так дама была не из скучных, а уж в пору "прихода", вообще отрывалась по полной. Случись визит страждущей магии и колдовства дуры в другой раз, Прасковья, быть может, и прогнулась бы, принимая, упакованную по высшему разряду, коротышку. Да и визитерша хороша! Пришла к ведьме - веди себя смирно.
Не пустив за порог, мадам Гадюкина резким каркающим голосом уточнила у дамы, чего, мол, та притащилась? Визитерша, обозленная таким обращением, не подумав, наехала на бедную женщину. То есть, объяснила, народной целительнице кто она, визитерша, есть. Тогда Прасковья, не напрягаясь и не очень заботясь о вежливости, выдала мадам свою версию: кто та такая, кем была, кем стала, кем собирается стать. Вскоре пришлось остановиться. С дамой творилась форменная прострация. Хватая ртом воздух, она заваливалась на бок, норовя отереть стенку до самого пола. Думаете, Гадюкина бросилась на помощь? Ага! С разбегу! Она смачно захлопнула дверь перед визитершей. А нечего! Ишь явилась указывать колдунье, что та ей должна, в какой последовательности и сколько оно - прорицание то есть - будет стоить. А иначе… машина с бодигардами ждет на улице.