Барон из МЧС 2
Шрифт:
— Думалку включи. Я бы смог отсюда выбраться и притащить столько хабара в этот подвал?
— Нет…
— А мне принести посторонние?
— Тоже нет. Ключи только у старшего смены. Всю ночь им был я.
— Значит, ты всё и принёс. Но есть ещё один вариант. Более правдоподобный, — решил я до конца добить старшину. — Вы все тут слепошарые, раз не обратили внимание на столько вещей, сваленных в углу подвала. И это залёт… Очень серьёзный. Обязательно доложу про него Старшему следователю
На СБ-шного вояку больно смотреть. На его бойцов тоже. Они понимают, что попали. И пусть без вины виноватые, но этот странный случай налицо. Кто-то обязательно понесёт за него наказание.
Больше ничего не говоря, старшина достал наручники. Тут я сопротивляться не стал и дал ему возможность заковать в них. Меня под прицелом четырёх автоматов тут же повели в штаб.
Оказавшись внутри него, увидел знакомую, слегка помятую от ночного недосыпа морду следака.
— Доброе утро, Илья Сергеевич, — со всем радушием поздоровался я. — Чего так рано подняли?
Ответить он ничего не успел, так как сильно напряжённый начальник моего караула поведал о странностях, случившихся в подвале.
— Всё хорошо, старшина, — как ни в чём не бывало ответил Комов. — Не обращайте внимания. Спасибо за службу и все свободны… Кроме младшего сержанта Горюнова, конечно.
Оставшись наедине со мной, следователь почти добродушно улыбнулся и продолжил.
— Всё-таки, Данила Юрьевич, вы не удержались и ночью совершили небольшую прогулку с помощью своих новых способностей.
— Есть грешок, — кивнул я. — Люблю сидеть с комфортом.
— Я примерно так и предполагал.
— Значит, специально отрядили в пустую камеру?
— Конечно. Нужно было удостовериться, что не сказки мне рассказываете. Кстати, бойцы шестого отделения вчера полностью подтвердили ваши показания.
— Где они?
— Тоже отдыхают под замком, но в более комфортных условиях. Можно было бы и не сажать, но хотелось провести маленький эксперимент над ними и над вами.
— Не сбежим ли?
— Именно. Если бы хоть одна из камер опустела, то дал бы приказ на уничтожение остальных. Как особо опасных и неблагонадёжных. Такие полномочия мной получены. Но все остались на месте, не считая вашей самовольной отлучки. Радует! Значит, вы лояльны к Российской Империи, несмотря на все события. Даже могу с большой долей вероятности утверждать, что остаётесь верны присяге. Считайте, что арест ваш и вашего отделения подошёл к концу.
— Приятно слышать, — облегчённо выдохнул я. — И каковы наши с вами дальнейшие действия?
— Ну, здесь вы пока сильно не нужны, — начал пояснения Комов. — Граница фронта ушла на тридцать пять километров вглубь Реальности харков. Там уже работают наши установки, делая барьер непроницаемым и перестраивая бывшую гоблинскую территорию под земную. Ещё пара дней и можно считать район
После этого войска будут переброшены на Карельский фронт, а вы с вашими интересными бойцами прокатитесь в столицу. Там уже разговоры будут совсем иного порядка и не только со мной. Попрошу особо ни пред кем не распространяться.
— И перед лейтенантом Якутовой? — уточнил я.
— Она будет вашей сопровождающей. Прапорщик Станов пока за всеми остальными курсантами в одиночку присмотрит. Человек он опытный, поэтому должен справиться.
— А вы?
— Я? — опять улыбнулся следак. — Я, как всегда, постою в сторонке. До поры до времени, разумеется. Работа у меня такая.
Тут с Комовым не поспоришь. «В сторонке» у него отлично получается — не зря же аж до самого Старшего следователя дослужился. Сидит хитромудрый весь в своей норке и наблюдает за происходящим, записывая все фактики с нестыковочками в блокнот и делая выводы. Несмотря на то, что для меня Комов представляет серьёзную угорозу, мужик вызывает уважение своим профессионализмом. Такие люди нужны любому государству. И иногда в одиночку делают то, что целым армиям не под силу. Но я, слава богу, не такая крупная цель: задолбается в меня прицеливаться.
— Попрощаться с ребятами хоть дадите? Не факт же, что вернусь из столицы в нашу учебную группу, — вздохнул я, понимая, что сейчас от меня пока ничего не зависит.
— Не только попрощаться, Данила. Заодно отпразднуете новое звание. За спасение экипажа танка вы теперь становитесь полноценным сержантом без приставки «младший». Также отправлен в штаб армии наградной лист, в котором указано ваше имя тоже. Орден не обещаю, но ещё одной медалью разживётесь.
— Служу Российской Империи, — буркнул я, вставая. — Как понял, только танк и упоминается?
— Верно.
— Теперь могу быть свободен или разговор не закончен?
— Идите, сержант Горюнов. Времени до отправления сутки, а вам нужно ещё кое-какие дела с боевыми товарищами доделать.
Почти дойдя до двери, остановился и молча уставился на следователя.
— Что ещё? — недоумённо поинтересовался он.
— Жду вопроса с подковырочкой, Илья Сергеевич. Вы любитель задавать их в спину, когда собеседник уже расслабился. Самое время, по-моему.
— Горюнов! А вы мне всё больше и больше нравитесь! Не думали перейти к нам в СБ? Обещаю, что после обучения возьму вас под своё крыло. Воспитаю, так сказать, ценные кадры лично. И по службе хорошо продвину.
— Спасибо. Обязательно посоветуюсь насчёт вашего предложения с генералом Ростоцким и полковником Якутовым.
— Ну нет, так нет, — с виду легко, но с явным сожалением во взгляде отступил Комов. — А вопрос у меня напоследок действительно один остался. Почему вы не поинтересовались судьбой своего отца? Понимаю, почему капитан Горюнов на сына злится, но не вижу причин вам его отвергать. Не чужой же человек и столько раз вас за уши из неприятностей вытаскивал. Откуда такое равнодушие?