Барон Робинзон
Шрифт:
— По большому счету - да, - согласился Гозье.
– Минимальные изменения, возможно, если приводить в полное соответствие с Землей, но и так неплохо. Не забывай, что Алекс выбирал максимально подходящую для нас планету, в остальном же - просто повезло.
— Планеты так называемого земного типа встречаются в галактике достаточно часто, - добавил Алекс.
— Глупо, конечно, задавать такие вопросы, когда уже и экспедиция сорвалась, но зачем вообще требовалась экспедиция терраформирования, если планеты земного типа встречаются часто?
–
— Чаще всего на них наличествует жизнь, и Земля официально объявила, что не будет создавать колоний в системах, где есть жизнь, - просветил его Алекс.
Голограмма стояла рядом и Михаилу почему-то вдруг стало неуютно. Но не сажать же изображение ИП за стол?
— Алекс, вас не затруднит сесть напротив?
Голограмма послушно переместилась, даже облокотила призрачные локти на стол и Михаилу стало легче.
— Отколовшиеся от Земли, насколько мне известно, не заявляли о подобном, - прочавкал Гозье.
— Именно так. Особых зверств за ними не замечено.
— Зачем тогда вообще нужна была наша экспедиция?
— Потому что планете требовалось терраформирование, - пожал плечами Маниш.
– А там, где не требовалось, летели другие экспедиции, ты же не пытался просто попасть в космос? Спрашиваю, потому что с твоим рейтингом ты точно сумел бы.
— Там... сложно, - ответил Лошадкин и поспешил сменить тему.
– Так мы же, получается, создаем колонию?
— Вынужденно, - наставительным тоном отозвался Маниш.
– И на колонию мы не тянем, ну никак. Даже если мы вдруг сойдемся друг с другом и заведем детей, а так оно и будет, если мы не сумеем улететь, то, что дальше? Сколько протянет электроника? Насколько хватит энергония? Уже во втором поколении наша эта вынужденная псевдо-колония зачахнет и выродится. Останутся у местных сказки о богах с неба, войдут в мифы и легенды и тысячи лет спустя какой-нибудь Друк и Крук будут смеяться над примитивными суевериями предков.
— Боюсь, что вынужден буду вас огорчить, - вдруг заметил Алекс.
— Что, уже смеются?
– хохотнул Гозье, запрокидывая голову.
— Погоди, - остановил его Лошадкин.
– Что не так?
— Они не считают вас богами, - просто ответил Алекс.
— А кем?
— Кем-то вроде демонов, пока что не совсем ясно, кроме общего смысла, существа, творящие зло.
— Сообщил остальным?
– отрывисто спросил Маниш, хмуря густые брови.
— Да.
— А почему они тогда устроили резню под нашими стенами?
– удивился Лошадкин.
— Вот это как раз понятно, - оторвался от не успевших начаться раздумий Гозье.
– Если мы исчадия зла, и соседи, неважно, из леса они или из степи, исчадия зла, то, что может означать постройка укрепления и войско этих самых соседей? Что зло укореняется и растет, надо нападать, пока не стало слишком поздно. Противники подумали то же самое, а решить дело дипломатией никто и не пытался. А почему мы злые?
— У вас нет волос, -
Лошадкин изумленно уставился на голограмму, а Гозье вдруг захохотал, хлопая себя по бокам и ногам, и еще и по массивной каменной столешнице.
— Конечно! Каждый придумывает себе богов, похожих на него, а мы в эту картину ну никак не вписываемся!
— А я говорила!
– прорезалась Сара.
– Скоро они договорятся между собой и пойдут штурмовать нас уже вместе!
— Мы их не боимся.
— Но сколько крови прольется зря? Михаил, предлагаю вам завести комбайн и напугать их превентивно.
— Кутимо, и как же это?
– вклинился Гозье, не скрывая сарказма.
— По мензе - разделить их огромным рвом, заливом даже - до самых гор.
Лошадкин нервно крякнул, представив количество работы, причем скорее всего бессмысленной.
— Это сколько же энергония уйдет?
– появилась Алена.
– А потом его не хватит на гипермаяк!
— А ты его уже сделала?
— Будем так разбрасываться - не сделаю!
— Залив не остановит кровопролитие, - вздохнул Маниш, - Сара, я понимаю, что ваша позиция "не вмешиваемся" получила весомое подкрепление, но, если мы выроем залив, боюсь, это только быстрее и сильнее сблизит обе стороны.
— Три стороны, если считать живущих в воде, - добавил Лошадкин.
— Вот уж сомневаюсь, что обитателей глубин волнует вопрос волос на сухопутных, - парировал Маниш.
– Я бы скорее сказал, что мы им тогда ближе, чем наши пациенты. Пленники. Подопытные.
— Подчиненные, - добавил Михаил со смешком и задумался, какие еще слова на букву "П" тут подойдут.
– Поклонники. Паства.
— А что они думают об Огаре?
– поинтересовался Гозье.
— Считают его вдвойне предателем, тело которого изменили демоны, - ответил Алекс.
Огар прорычал что-то обиженно, а Лошадкин решил, что это объясняет реакцию местных. Если они считали Огара своим - собакой? Свиньей?
– то да, такое было бы обидно, но.
— А почему никто не попытался продаться нам?
– поинтересовался Лошадкин.
— Скорее всего, подобные предложения поступали в самом начале, когда я еще не накопил достаточной базы их языков, - отозвался Алекс.
– Предположительно, отсутствие реакции на предложения привело к обиде и ощущению предательства, а также повышенной агрессивности в наш адрес.
— Весело, - вздохнул Лошадкин, тоже опираясь локтями на стол.
Вот поэтому и не следует говорить за едой о работе, подумал он, будет испорчено и то, и другое.
— Но все это лишь предположения, - повторил Алекс.
— Да, надо расспросить их самих!
– поднялся Гозье.
Может, даже сменить облик, подумал Лошадкин. Послать "мохнатого" Алекса, или самим изготовить костюмы под местных, например. В то же время его не покидало ощущение странной пустоты этих действий, словно они за процессом потеряли цель.