Баронесса де Крейс

Халкиди Марина Григорьевна

— Прости меня, — прошептала она, чуть с опозданием отреагировав на мое появление.

— Брось, я сама доверчивая дура, — мотнула я головой.

Лаура покачала головой.

— Это я рассказала тебе о наемниках. Я предложила тебе обратиться к ним за помощью. И сегодня, — она закусила губу, но потом все же продолжила, — я подумала, что этот Ронан хороший человек.

Да, я тоже подумала, что он отличается от Феракса. Но я ошиблась.

— И что теперь будет? — спросила Лаура, когда я промолчала в ответ.

Хотела бы я знать ответ на этот вопрос, но, увы, выхода из сложившейся

ситуации я не видела. Нет, моя воля не была сломлена. Во мне бушевал огонь, но вот я была реалистом и понимала, что пока придется уступить и сделать вид, что я и не думаю о бегстве и готова подчиниться Фераксу. А там, кто знает, может удаться подкупить кого-нибудь из моих охранников. Но всеми этими мыслями я не стала делиться с Лаурой. Кто знает, как там дальше сложится, и не станем ли мы со временем по разные стороны баррикад с ней.

— У меня есть три часа, а затем я должна предстать в малой обители при замке перед богами, чтобы вступить в брак. Служанки уже готовят угощения… Кажется, — усмехнулась я , — барон и гостей пригласил на торжество. Так что мне придется еще улыбаться и делать вид, что я довольна заключенным союзом.

Лаура резко вскинула взгляд. Немного испуганно посмотрела на меня, а затем отвела глаза. Она и без моих слов поняла, что мышеловка захлопнулась и Феракс заполучил не только замок, но и нас с ней вдвоем. Причем, если меня барон не пощадит после рождения наследника, у Лауры благодаря ее красоте был шанс выжить, если она безропотно согласится делить с ним постель.

Внимательно взглянула на нее и поняла, что нет, безропотно она не подчинится. Это я ее недооценивала, считала ее слабой, коли она оплакивала почившего супруга, а не думала о том, как лучше устроиться в жизни посредством нового замужества. Но слабой она не была. И хоть в ее глазах сейчас и плескался страх, но она сидела с прямой спиной, демонстрируя всем видом, что привыкла держать удары судьбы.

Тишина, она длилась так долго, что раздавшийся насмешливый хохот резко ударил по ушам.

Непонимающе посмотрела на Мелани. Нет, в первую секунду я подумала, что это Лаура все же не выдержала тяжести известия и истерично рассмеялась, но хохот принадлежал не ей, а Мелани.

Лаура, отбросив вышивание в сторону, подбежала к кузине, не скрывая беспокойства за нее.

— Что с тобой?

— Что со мной? — чуть издевательски переспросила та. После чего схватила Лауру за руки, заглянула ей в глаза и вновь расхохоталась как самая настоящая сумасшедшая или блаженная...

Глава 16

Услышав этот хохот Мелани, я подумала, что она если и не лишилась рассудка, то у нее случилась истерика. И лучшим лекарством от нее была хорошая пощечина. И я даже уже хотела проверить так ли это, но та вновь резко перестала смеяться, после чего оттолкнула Лауру.

Та упала, ободрав кожу на щеке до крови о спинку стула.

А может Мелани и впрямь свихнулась, если набросилась на свою хозяйку. Я тоже вскочила со стула, бросившись к Лауре, чтобы помочь ей подняться, ведь она непонимающе смотрела на свою верную компаньонку, не замечая разодранной щеки и выступивших на коже капель крови.

— Ну что, что ты так смотришь на меня,

будто не узнаешь! Ты ведь даже не представляешь, как же долго я ждала этого дня! — усмехнулась Мелани и облизала губы, будто они пересохли. — Не представляешь, как же мне осточертело строить из себя заботливую старшую сестру. Я уже думала — не выдержу однажды и удавлю тебя как-нибудь ночью подушкой. Но каждый раз когда я брала в руки подушку, подходила к твоей кровати и смотрела как ты спишь, то понимала, что это самая легкая смерть для тебя. А ты ее не заслужила. И я вновь днем улыбалась, не показывая того как же сильно я тебя ненавижу! Все эти годы я задыхалась от ненависти к тебе. К такой правильной, сострадательной и идеальной Лауре. Когда все сочувствовали твоему горю, я упивалась от радости, наблюдая за твоими страданиями и слезами!

Мелани практически выплевывала слова. Ее лицо исказила судорога. Выглядела она и впрямь безумной. Но вот, хмыкнула я, не зря она мне сразу не понравилась. Ну хоть в ком-то я не ошиблась. Впрочем, безумие Мелани нам сейчас не поможет. Хотя подобная ненависть к кузине и выглядела странно. Ведь я лично наблюдала картину того, как Лаура пеклась о ней и заботилась, относилась к ней как к родственнице, а не как к служанке. Так что не понятно, чем она вызвала столь жгучую неприязнь.

— Мел...

Голос Лауры дрогнул и она замолчала. Вот сейчас она не сумела скрыть потрясения. Этих слов от своей сестры она точно не ожидала услышать. Да чего уж там, их и я не ожидала услышать. Весь этот месяц Мелани крутилась вокруг своей кузины. Она всем своим видом демонстрировала заботу и любовь к ней, как выяснилось, показные. А актриса она великолепная, если за только лет ни разу не выдала того, как на самом деле относится к кузине.

— Я не понимаю… — начала Лаура и осеклась, — что ты говоришь. Ты ведь всегда была рядом, всегда поддерживала меня. Когда не стала Уоррена только ты...

— Я, я, я, — выкрикнула Мелани, брюзжа слюной. После чего утерла ее совсем не аристократически рукавом. Все-таки и ненависть сродни безумию, особенно когда она так кого-то поглощала, подчиняя полностью себе. — Ты всегда только о себе и думала!

— Зачем ты так говоришь? Ты же знаешь, это не так...

— Да? Ты создала образ идеальной леди, жены, хозяйки замка. Заставила всех поверить, что ты заботишься о других. Но все это ложь! Ты всегда, всегда думала только о себе!

— Нет, я...

— Что ты? Вспомни турнир, на котором ты увидела впервые Уоррена. Ну?

— Но я не понимаю, — покачала головой Лаура.

— Конечно не понимаешь. Он сказал, что будет биться за тебя, а ты повязала свою ленту с волос на древко его копья. И ты даже не заметила, что в тот день и на меня обратил внимание один рыцарь. Куда там, ты ведь так была увлечена своими чувствами. А мне было восемнадцать лет, прекрасный возраст, чтобы выйти замуж. Но тебе была нужна компаньонка, а у меня не было приданого, чтобы ответить согласием на предложение Ульрика. Тогда твой отец пообещал мне, что через два года, как только тебе исполнится шестнадцать лет, он даст мне приданое. И Ульрик согласился ждать. Два года! Каждый день я считала дни, ждала когда они пролетят и я стану его женой.