Баронесса. Эхо забытой цивилизации

Верескова Дарья

Меня вдовствующая герцогиня приняла… никак. Казалось, ей было всё равно, на ком женится Тео и кто станет новой герцогиней. Она никак не могла смириться с тем, что Гарвин погиб или пропал, и иногда мне казалось, что её горе переросло в безумие.

— Она придёт в себя… наверное. Может, когда у нас появятся дети, — говорил Тео с горечью, но я видела, что он сам в это не верит.

Лилеана тоже не нашлась, и я часто думала, а что, если её ребёнок всё же существует?

Где она сейчас? На севере? Что ждёт её в том суровом краю?

Кайроса, напротив, эти мысли не беспокоили. Мой бывший муж продолжал настойчиво назначать деловые встречи и пытался втянуть меня в переписку. Но Тео категорически запретил мне общаться с ним. В иной ситуации я бы возмутилась таким контролем, но это был Кайрос… Стоит только поверить, что он нормальный, как он тут же находил способ разочаровать.

Зато в Синей Трясине и герцогском поместье всё чаще стали появляться Нейрита Марлоу и Ариадна. В какой-то момент я даже застала их за разговором… с Ярой. Было очевидно, что девушки пересмотрели своё отношение к людям другого сословия и понимали, что прежняя жизнь уже не вернётся. Синяя Трясина невольно изменила их судьбы: то, как преобразился мой вдовий надел, показало им, что жёны тоже имеют возможность управлять землёй, получать большой доход, даже титулы!

Яра для этих двух аристократок неожиданно стала примером того, как можно начать дело практически из ничего, используя отходы другого производства. Я тоже не отказывала им в общении, когда находила время, — мне нравилось, что девушки теперь стремились… к чему-то другому? А вдруг это распространится среди других аристократок?

— Спите, миледи Дрейгорн? — Тео вернулся поздно, но без его горячего, сильного тела рядом я бы точно не смогла уснуть.

— Нет. И ты же знаешь, что можешь звать меня Тали, — я пытаюсь развернуться к нему, но он мягко удерживает меня, спиной к своей груди, закинув ногу на моё бедро и легко целуя плечо.

— Мне нравится называть тебя миледи Дрейгорн, — тихо шепчет он. — Это напоминает всем остальным, что на тебя даже смотреть не стоит.

Я хмыкаю, потеревшись затылком о его грудь, и вновь погружаюсь в свои мысли.

— Что такое? — спросил Тео, разворачивая меня к себе, заметив, что мыслями я где-то далеко. — Что-то случилось?

— Нет. Но перед отъездом я хотела бы сделать кое-что ещё. Можешь поехать со мной в Синюю Трясину и отвлечь Сирила и Эльзу? Обоих. Без тебя, боюсь, они найдут повод ускользнуть… — прошу я тихо, чувствуя, как внутри нарастает тревога.

Стоит ли это того?

Достаточно ли я защищена, если меня разоблачат?

— Тали... — Тео мягко поднимает

мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. — Всё будет хорошо. Даже если кто-то увидит тебя на проклятых землях... мы выкрутимся. Вместе. В худшем случае выйдем из состава Ксин'теры и объявим пересмотр учений Первородной! Его Величество как-нибудь переживёт.

Не думаю, что Его Величество переживёт это так просто, слишком уж важны мы были для терезийского союза. Но, быть может, именно поэтому лучшей возможности уже не представится...

— Полегче, Тео. Я против кровавых решений, ты ведь знаешь. Давай попробуем обойтись без крайностей.

Сначала всё прошло… почти так, как я и задумывала. Мы вызвали Сирила и Эльзу — обоих, чтобы обсудить строительство второй солеварни. Я планировала затем ускользнуть, сославшись на необходимость уединиться, но меня остановил голос Эльзы.

— Вам не нужно этого делать, миледи.

— О чём вы? — недоумённо спросила я.

— Прятаться. Делать это тайно. Пока храм Первородной не достроен, вы можете пойти туда открыто. И привести тех двух пожилых женщин.

От её слов меня бросило в холодный пот. Двух пожилых женщин? Могли ли они видеть Астрею и Лунару?

— Откуда вы…

— Мы видим их, время от времени. Они хотят прийти сюда, к местам, где звучит лютня и свирель, где смеются дети, где беспрерывно возводятся новые дома. Отродья Тёмного Урго? Они всего лишь призраки прошлого, доживающие свои последние годы. Стареть в одиночестве, без поддержки общины, очень страшно, — голос Эльзы наполнен горечью, чуждой её возрасту. Может быть, она говорила не о себе? — Мысль об одинокой смерти пугает. Я даже не знаю, кто из них боится больше.

Тео за спиной Эльзы медленно помотал головой. И я понимала его.

Я не могла признаться в этом. Просто не могла.

Что, если это уловка ордена, попытка заманить меня в ловушку?

— Я не знаю, о чём вы говорите, — хриплю я.

— Мы видели вас тогда. С Ярой. Мы никогда не пойдём против вас, миледи. Есть принципы, что дороже любых денег… — тихо говорит Эльза, а я чувствую как к горлу подступил комок, сдавив так, что стало трудно дышать.

Астрея и Лунара прибыли в Синюю Трясину через неделю, вместе со своим фабрикатором. Уговорить их оказалось нелегко, потребовалось несколько попыток. Но Эльза была права — они боялись, отчаянно боялись умирать в одиночестве.

Тогда я и не подозревала, что они будут не последними “детьми гор”, что появятся в Синей Трясине.

КОНЕЦ