Баронесса. Эхо забытой цивилизации
Шрифт:
— У нас нет времени, мне велели немедленно вас привести, — с силой, которой у неё было в избытке, она подняла меня с колен, высоко держа мою руку, и повела в другую часть дома — туда, где было тепло и где находилось единственное окно со слюдой.
С этим нужно что-то делать.
Я должна либо найти способ изменить своё положение здесь, либо покинуть это место и жить там, где я смогу нормально развиваться, контролировать своё питание, пока не найду медицинскую капсулу...
Перед глазами мелькали тёмные коридоры. Я ещё пару раз падала, но ключница поднимала меня, как будто я ничего не весила. На запястье наверняка
Постепенно комнаты становились светлее и теплее — меня вели в крыло, за которым следили слуги, туда, где жила вдовствующая баронесса д'Арлейн, миледи Фирруза, со своей дочерью, Ариадной.
В гостиной на первом этаже было многолюдно — там находились гости, семья барона Марлоу, включая его симпатичную дочь и красивого, мужественного сына, наследника титула. Никто из них не мог приступить к трапезе, даже к лёгкой, без приветствия хозяйки.
Слуги стояли рядом, напуганные, с глиняными чашками для вина и воды и одуряюще пахнущей выпечкой. Прежде чем гости успели что-то заметить, ключница отпустила меня — они не хотели скандалов из-за жестокого обращения, — и слегка подтолкнула в спину, скрывшись в тени дверного проёма.
— Ну наконец-то, Тали, мы так волновались! — Публично обращаться ко мне по сокращённому имени было очень неуважительно. — Ты что же, опять решила гулять одна вечером? Разве ты забыла, что я предупреждала тебя о высоких гостях? — Голос Фиррузы д’Арлейн был сладким, как мёд. Она смотрела на меня с оттенком жалости, словно на городскую сумасшедшую.
И её взгляд повторялся в глазах гостей. Уставшие и голодные, они давно ждали закусок и вина, но по протоколу должны были дожидаться меня. Дочка барона Марлоу смотрела на меня с брезгливой жалостью, отметив моё мокрое, грязное платье и полное отсутствие украшений — скандал для аристократки, тем более замужней. Знак того, что собственный муж меня не ценит.
Это был не первый раз, когда меня вот так вытаскивали к гостям. В последний раз это случилось всего неделю назад. Тогда на подобное замечание я выпрямилась, стараясь держать осанку, и ответила свекрови, с достоинством, не желая выслушивать обвинений:
«Да я и не забывала! Вы никого за мной не слали, нарочно дождались, пока я с Ярой у стойл была».
Сейчас, вспоминая тот момент, мне было немного стыдно — моя манера разговора выдавала то, что я всю жизнь общалась со слугами и была необразованной. Я умела говорить лучше, но в тот момент переволновалась.
— Вы не предупреждали меня о высоких гостях, миледи, — вежливо ответила я. Интересно, какая была бы у гостей реакция если бы я сказала, что меня насильно притащили сюда, моя же собственная служанка, после того как за обедом мне запретили появляться в столовой из-за того, что у Ариадны испортился аппетит. — Будь я осведомлена, без сомнений, я бы незамедлительно поприветствовала гостей, как и подобает хозяйке этого дома. — На слове «хозяйка» я сделала особое ударение.
В комнате повисла тишина, и моя голова снова начала болеть — такая манера разговаривать была мне совершенно не свойственна. Я постоянно, даже не желая того, использовала новые знания, которым нужно было
Сквозь гул крови в ушах я почти не слышала слов окружающих, но всё ещё могла видеть взгляд Фиррузы — полный подозрения и сомнений. Она не понимала, почему я так говорю, и теперь искала способ воздействовать на меня.
Главной проблемой для Фиррузы были присутствующие здесь гости. Однако она уже привыкла к тому, что я почти всегда старалась сохранить остатки своей гордости и потому не вступала в открытую конфронтацию с ней — только со слугами.
Я изображала «баронессу» перед родственниками мужа, делая вид, что между нами всё в порядке, потому что верила: это мой единственный шанс на будущее. Даже когда Ариадна сказала, что у неё испортился аппетит при виде меня, я лишь гордо встала и ушла, понимая, что слуги не будут подавать мне еду, ведь именно этого желала сестра хозяина.
Но... это всё были иллюзии, в которых я сама себя убедила.
Если я ничего не изменю, моя жизнь здесь станет даже хуже, чем та, что была у отца.
— Что же ты, возможно, у тебя проблемы со слухом, Тали? Все присутствующие здесь слышали, как я тебе напоминала, — голос Фиррузы был полон показной заботы к неразумному дитя. Слуги сразу же одобрительно закивали, а во взгляде барона Марлоу мелькнуло недовольство.
Мужчина находился здесь уже почти час, и то, что совсем юная жена барона д’Арлейн, его уважаемого соседа, позволяла себе такие выходки, его не впечатлило.
Вот и ещё один человек, который потенциально мог бы стать моим союзником, приглашать меня к себе в гости. Мы с его дочкой были похожего возраста и могли бы подружиться, но, судя по её взгляду, этого уже точно не произойдёт.
Всё, лишь бы я не приобретала общественного веса, который наверняка дал бы мне больше власти и устойчивости в качестве баронессы д’Арлейн.
Раньше я не понимала, почему мать моего мужа так поступает. Но теперь меня осенило.
Хотя, конечно, мне нужно больше наблюдений, чтобы подтвердить свою теорию.
Фирруза д'Арлейн была баронессой последние тридцать лет. Она привыкла к власти, к тому, что поместье принадлежит ей, как и слуги. Она лично нанимала многих из них, украшала дом, разбила огромный цветник под своими окнами. Даже заказала окно, покрытое слюдой, для гостиной в своём крыле.
Но с женитьбой Кайроса она теряла статус хозяйки как поместья, так и столичного дома. Ей оставался лишь уютный вдовий надел, который, однако, не мог сравниться с владениями баронессы. И она... просто отказалась уезжать. Приехала сюда из столичного дома, вместе с Ариадной, и делает всё, чтобы мой статус баронессы не закрепился в глазах слуг и соседей. Уверена, если это продлится ещё полгода, ни один сосед не станет видеть во мне хозяйку дома.
— Тали? — она вновь обратилась ко мне по сокращённому имени, давая понять, что ждёт ответа, и бросила показательно извиняющийся взгляд на барона Марлоу.
— Приветствую вас, милорды и миледи, в нашем хозяйстве, милостью первородной Велирии. Пожалуйста, отведайте Зоряного Вина как знак того, что вам всегда рады в нашем доме.
Фирруза д'Арлейн вновь бросила на меня острый, взволнованный взгляд, услышав куда более формальное приветствие, чем то, что я говорила обычно. Я никогда раньше не предлагала вина, учитывая, что свекровь уже позвала слуг с кувшином и чашками.