Башни человеческих душ

Сук Валерий Александрович

– Да, дорогой Август, – произнес профессор, как только они оказались в коридоре, – похоже, этот моток мы будем разматывать очень долго.

– Главное, чтобы в конце не оказалось Минотавра. – Заметил ассистент.

В палате 202 находился второй пациент. Это был достаточно плотный мужчина, хоть и сильно истощенный. В личном деле указывался рост один метр девяноста один сантиметр. Коротко подстриженные каштановые волосы и карие глаза никак не выделялись на угрюмом, жестком лице, словно вырезанном из камня. Возраст колебался от 30 до 35 лет. Профессор уселся

на стул и быстро пробежал глазами личное дело. Как и в предыдущем, он наткнулся на все тот же отрешенный взгляд на фото и повышенный адреналин. В остальном все анализы были в норме.

Пациент сидел на кровати, сложив руки на груди, слегка наклонившись вперед, уперев свой взгляд в пол.

– Доброе утро! Чудесная погода, не правда ли? Как вам у нас, нравится? Немного тесновато здесь, не находите?

Как и с предыдущим пациентом, профессор вел диалог с самим собой. Август спокойно стоял возле стены, внимательно следя за действиями наставника. Доктор снова представился и начал задавать обычные вопросы, которые не несли в себе никакого смысла. Спустя некоторое время он посмотрел на поднос с едой и обнаружил, что на нем осталось не тронуто картофельное пюре, в то время как вся остальная еда была съедена.

– Вижу, вы не притронулись к пюре. Не любите картошку? А я вот наоборот. Помнится, когда я был помоложе, и сидел в блиндаже под непрекращающейся бомбежкой, мне пюре из картофеля показалось верхом кулинарного искусства. Вы же наверняка знаете, что добыть хороший продукт, а тем более овощи, на передовой не так-то просто.

Пациент №2 слегка потер ладонью локоть и уже готов был поднять глаза на доктора, но в последний момент замешкался и снова уткнулся в пол.

– Ладно, не буду мешать отдыхать. Обед принесут в два часа, я оповещу нашего повара, чтобы больше не давала вам картошку. А я загляну к вам еще вечером. Всего доброго.

В третьей и последней палате обитал пациент, который заметно отличался от двух предыдущих. В отличие от них, он встретил доктора и Августа возле окна, крепко схватившись руками за решетку и глядя на простирающиеся вдалеке зеленые поля и лес. Профессор попытался привлечь его внимание, но попытка провалились, а потому он просто уселся на стул, развернувшись к пациенту. Это был парнишка, которому можно было дать лет 18-20. Его фигура больше походила на вешалку, с которой свисала одежда. Каштановые волосы на висках были тронуты сединой. Прозрачные карие глаза неприятно выделялись на изнеможенном лице. Профессор мигом пробежал глазами по личному делу, которое отличалось только другой фотографией и физиологическими данными.

После привычного приветствия и череды одних и тех же вопросов, которые Август уже выучил наизусть, доктор осмотрел поднос с едой, и, как и у первого пациента, он оказался не тронутым. Профессор нахмурился, потерев указательным пальцем подбородок, после чего изрек:

– Вам надо хорошо питаться молодой человек. Вы в крайней степени истощены! Такое впечатление, что вас на фронте морили голодом. Воистину, вы выглядите так, как будто кто-то все время питался вместо вас.

Я уверен, что у нас дела пойдут лучше, и вы все же оцените по достоинству кулинарные способности…

В этот момент пациент резко оторвался от окна и буквально прыгнул на доктора. Август вскрикнул, и уже хотел было ринуться к двери и позвать санитаров, но профессор указанием руки остановил его. Обезумевший пациент держал Карла Фитцроя за грудки, уставившись на него, как волк на кролика:

– Ву, ву, – издавал молодой человек, не в силах побороть свой разум и полностью произнести слово, – ву, ву.

Пациент резко отпустил доктора и бросился на кровать, закрыв лицо руками. Его сотрясали рыдание.

– Ну, ну, все хорошо, – попытался успокоить его доктор, положив руку на вздрагивающую спину, – не переживайте, вы в безопасности. Я позабочусь, чтобы вас никто не беспокоил до вечера, когда снова загляну к вам вновь, чтобы убедить, что все в порядке.

Перепуганный в пух и прах Август и совершенно спокойный профессор поспешили выйти из комнаты, быстро заперев за собой дверь.

– Фух! – Выдохнул доктор.

Двое санитаров стояли возле третей палаты. Первым заговорил Готфрид:

– Мы слышали какой-то шум. Подумали, что на вас бросился пациент.

– Честно признаться, так и было. Но все обошлось, спасибо за беспокойство, друзья.

– Зовите, если что, док.

– Непременно. И кстати, Готфрид, будь добр, передай Долорес, чтобы в один поднос она больше не клала картошку, а нашла чем бы её заменить, – похоже, что второго пациента не сильно прельщает это блюдо.

– Считайте, что уже сделано.

– Ну, вот и отлично.

3

Сидя в своем кабинете, профессор Карл Фитцрой скрупулезно делал какие-то пометки в журнале. Август тем временем приводил в порядок третий раздел свой диссертации, перепечатывая черновик на машинке.

– Готово! – изрек профессор и откинулся на стуле.

– Нашли что-нибудь интересное? – Полюбопытствовал Август, бросив бить по клавишам машинки.

– А сам как думаешь? Вот ты, как начинающий психиатр, что можешь сказать о наших пациентах?

– Честно сказать, я не увидел ничего интересного. Кроме того, что каждый из них среагировал на ваши россказни, непосредственно связанные с фронтом. Я заметил их небольшие движение.

– Верно, молодец. По крайней мере, мы теперь знаем, что все они действительно солдаты, а не просто ряженные местные жители или чего доброго наркоманы какие-нибудь, результаты анализов меня весьма порадовали.

– Ну и конечно весьма интересен последний пациент, который бросился на вас. Интересно, что он хотел вам сказать?

– А, его загадочное «Ву». Кто знает, что это может быть?

– Может это какой-нибудь город или место, где они находились, – начал предполагать Август, – или первые буквы фамилии их командира, название подразделения, а может имя подружки?

– Да, к сожалению это может быть все, что угодно. И нам будет необходимо проверить все версии, чтобы докопаться до истины.

– Какое назначим лечение?