Башни Эквеллора
Шрифт:
— Нечего хоронить-то было, дядь, — буркнул Торрен. — А обряд мы совершили, и душу его проводили, честь по чести.
— Так сожрали его, что ль? — заинтересовался вояка.
— Может, и сожрали. На нас напали в путешествии, и Виля …
— Дрессированные звери задрали, — подсказала Мист ровным, сдержанным тоном и почти не театрально сглотнула. — А потом искали тело, искали, да не нашли.
— Дела, — мужчина почесал бороду. — Может, и не он это бродит, а лиходей какой пользуется?
— Вот и хотим узнать, — снова перехватил у подруги инициативу Торрен.
— Родне, да только, говорят, лэр только скорбит. Хорошо, хоть вам есть дело. Как там тебя? Торрен?
— Торрен, а это Мист. И вот тот — Рах.
— Я Предейн, Лареки мы… Уж много лет в Имрэйсе живем, да и по другим городам тоже наших, как гороха. Я вот к брату еду, стану у него доживать. Может, оженюсь на старости лет, хехе, — дробно рассмеялся он. — Вы, дети, если не найдете, где жить, ступайте на Рассветную, десятый дом. Приютим, видать.
— Спасибо, — кивнул Торрен, гадая, с чего бы им не найти себе в гостинице комнат за деньги — золото, спасибо майору Сарэна и запасливому грабителю Калебу, у них было в должном количестве, и даже с гаком.
Предейн с прищуром посмотрел на Торрена, потом указал дымящей трубкой на сидящего в отдалении в вежливом ожидании Раха.
— Вас-то, знать, везде пустят. А в карвией, это и не допроситься, бывает.
— Встречал, что ль, таких уже, дядь? — уточнил Тор.
— Да служил у нас. Боец хороший, да и не заметно было по нему поначалу, но карвия его изглодала потом, один огрызок и оставила — рубцы да шрамы, и мясо с гнильцой.
— И что с ним стало?
— В бою ранили, да он не сказал. Загноилось все, он и помер, в горячке сгорел, а лекарь наш, чтоб ему, и не прикоснулся, — сплюнул старик. — Так что, ежели вы со своим возитесь, не бросаете, я знаю, что нормальные вы люди. Меньшой он ваш, что ль?
— Троюродный, — не думая, соврала Мист. — Это только по отцу у нас передается такой рост и все такое. Остальная семья все мелкие.
— Бывает, — задумчиво согласился Предейн, выпуская очередную струю дыма. — Словом, если не найдете, где жить, адресок-то знайте.
— Спасибо, — вежливо ответила Мист и потом, когда они отошли обратно к своему месту, пожаловалась. — Недооценили мы карвию, а? То-то от нас все шарахаются.
— Людишки, — подтвердил Торрен. — Темные, необразованные.
— Еще как темные. Небось, еще и считают, что эльфы детей едят, — поддакнула Мист ехидно.
— А они не едят, что ли? — не согласился Торрен прежде, чем Рах успел открыть рот. — Птенчиков, ягнят, телят, крольчат —
— Пушистых гусят, — с деланной скорбью воскликнула Мист. — Может, Аш тоже эльф?
— А похож, — невозмутимо кивнул Торрен. — Ладно, деваться-то нам все равно некуда, карвия так карвия. Хотя да, кажись, дали мы маху. Кто ж знал, что ее так опасаются. Ну, отец никогда не боялся, и у нас вокруг никто, в Университете вообще все в курсе, что она не заразная.
— Вот так и возникает разрыв между интеллектуальным меньшинством и народными массами, — поучительно сказала Мист. — Не хмурься, это был комплимент, я тебя только что в заучки записала.
— Эй! Заучка — это ни разу не комплимент!
— Поздно, друг мой, клеймо непонятой интеллигенции ты себе уже заработал, — захихикала Мист. Рах слушал их перепалку с интересом, явно что-то отмечая для себя, потому что весь доставшийся ему опыт ничего, практически, не говорил о дружбе — только о доминировании, о страхе и авторитете, поэтому дружеское поддразнивание Торрена и Мист было для него интересным объектом изучения.
— Это вы у меня двое непонятых на всю голову, — совершенно беззлобно отозвался Торрен и ушел добывать еду к общем котлу.
— Торрен добрый, — сделал осторожный вывод Рах, глядя ему вслед.
— Торрен задница, — поправила его Мист. — Но да, добрая такая задница. А пока мы тут отдыхаем в ожидании еды, займемся сорняками. Не смотри на меня так. Сорняками неведения на ниве наших знаний. Книжки почитаем.
Эррах шумно выдохнул под маской и покорно и печально присел рядом с неугомонной Мист, которая уже раскладывала на коленях их записи и бумаги.
Через некоторое время пришел Торрен, балансируя на весу, почему-то, четырьмя мисками вместо трех.
— Это что, для твоего воображаемого друга? — осведомилась Мист, захлопывая Книгу и принимая свою тарелку.
— У меня все друзья воображаемые, воображают, потому что, много, — ответил Торрен, заботливо суя Раху ложку. — Но это не кому-то там, а хорошему парню одному, зовут его Торрен, и он ну очень голодный.
Мист задумчиво зачерпнула кулеш, закусила ломтем хлеба.
— Смех смехом, но я официально начинаю переживать за четвертого, незримого члена нашего отряда, — скорбно сказала Мист.
— Это ты про кого, про здравый смысл, что ли?
— Да где ты видел у нас здравый смысл?
— Так на то он и незримый.
— Ладно, за него тоже стоит переживать, ты прав. Но вообще я про ар-Маэрэ Иллемэйра, от которого мы раньше не знали, куда деться, а как он нужен — все, как отрезало.
Торрен вдумчиво пожевал, делая вид, что размышляет над ее словами.
— И где же вы, дивная лэри, последний раз видели свою пропажу?
— Как ни странно звучит, дорогой друг, но, вообще-то…в тебе, — хмыкнула Мист. — Последний раз я видела Мейли, когда он управлял тобой, чтобы спасти нас от секты нашего любимого “меньшого”, стрелялся молниями, ругался и вообще вел себя крайне невоспитанно. И после этого — все.