Башня духов
Шрифт:
Миклос встрепенулся и со стоном, не наигранным, настоящим, сел. Его пошатывало, но в общем маг держался молодцом.
Истван же сидел с каменным лицом. На меня посмотрел лишь однажды, когда упомянула о его чувствах. Потемнел лицом, сверкнул глазами и отвернулся.
— Я уже извинился перед госпожой Балош, всё осознал и понёс наказание, что ещё?! — взвился Миклос. Неужели так дорожит местом в башне? — Признаю, один раз переборщил, но потом, Рената, не надо лгать, я пытался всё загладить. И вчера Истван напал на меня ни с того ни с сего. Я конфеты тебе покупал, хотел
— Вот не пойму, ты мужчина или нет? — решила, нечего соблюдать формальности, раз Миклос первым их нарушил. Юлит, как уж на сковородке, косится на Вилму. Неужели она надоумила солгать? — Имей мужество признаться. Скажи досточтимому голове, сколько раз я тебя целовала, и что ты сделал на глазах у Вилмы в проулке, узнав, что я люблю другого.
Миклос тягостно молчал, а потом с вызовом спросил:
— Значит, за это следовало бы убить?
— Миклос, скажи, если не хочешь окончательно распрощаться со своей репутацией. Отважный маг — и путается во лжи!
— Ни разу. Довольна? — зло выкрикнул Миклос и тут же, задыхаясь, схватился за грудь.
Оглянулась на Иствана, полагая, будто это его рук дело, но нет, некромант не колдовал. Погрузившись в прострацию, он вперил взгляд в пол. Губы побелели и сжались в тонкую линию, жилы на шее вздулись.
— Изнасилование, — упрямо напомнила я. — Скажи правду и наложу обезболивающее. Честно. Мне твои страдания удовольствия не доставляют, и я не желаю тебе смерти. Сам знаешь, раз про руки помнишь.
— Я… Ты… Да, хотел, но не изнасиловал, не сложилось, — наконец признался Миклос. Лицо его побелело, на лбу выступили бисеринки пота. — Думал, если понравится, оттаешь. Но после-то ничего! И я действительно пробовал загладить вину.
Сдержала слово и с разрешения головы подошла к раненному магу. Он тяжело дышал и дрожал, будто в лихорадке. Наклонившись, наложила обезболивающее заклинание и шепнула: 'Ты подонок, но я ни за что бы не позволила тебя убить'.
— Почему подонок, Рената? — пальцы неожиданно крепко вцепились в мои запястья. — Чем я тебя не устраивал? Ты с самого первого дня воротила нос. Стоило попытаться ухаживать, как одёргивала. И да, я попытался взять силой, но ты меня вынудила.
— Ну да, в изнасиловании всегда виновата жертва, — вздохнула я и ухмыльнулась навострившей уши Вилме. Пусть знает, она-то ответит сполна.
— Рената, я не имел права на ошибку? — позабыв о том, что мы не одни, Миклос продолжал изливать душу. — Теперь мне всю жизнь ломать, да? Да, может, женился бы я, может…
Он не договорил, наконец, отпустил мои запястья и затих. Видимо, понял, каким жалким выглядит.
— Вилма? — коротко спросила я.
Миклос кивнул. Значит, угадала, именно она надоумила его солгать на допросе.
— Вот видите, — я обернулась к внимательно слушавшему откровения мага голове, — это была дуэль.
Голова усмехнулся и одарил скупыми аплодисментами. Не зная, как отреагировать, то ли он издевался, то ли действительно восхищался, решила ничего не делать и подошла к Иствану. Тот даже не пошевелился.
— Простите за разглашение вашей личной жизни. Но это ведь лучше, чем отвечать за то, чего вы не совершали.
Некромант промолчал, только губы сжались ещё сильнее. Похоже, я стала новой Аранкой, хотя, свидетели небеса, я не желала причинять ему боль! Нужно поговорить без свидетелей, объяснить, что не собиралась выставлять Иствана на посмешище и очень хорошо к нему отношусь. Главное, чтобы услышал. Догадываюсь, рта открыть не успею, как окажусь перед запертой дверью.
— Только не оговорите себя, — тихо, так, чтобы никто больше не слышал, шепнула я.
Ответа не последовало и, бросив тревожный взгляд на неестественно прямую спину некроманта, вернулась на прежнее место.
— Будете заявлять на господина Арна? — голова уже очинил перо и приготовился пополнить громкое дело очередной бумагой.
— Оно уже написано, как и на особу, которая сидит рядом с ним. Нанесение побоев, клевета, публичные оскорбления, наветы — по-моему, этого достаточно для тюремного заключения.
Мстительно глянула на Вилму и приторно улыбнулась. Та ответила полным ненависти взглядом. Ничего, ты ещё не знаешь о своей растоптанной репутации. Я уж постараюсь, чтобы никто на тебе никогда не женился.
— Осталось выяснить, при каких обстоятельствах избили истицу.
Вот, значит, как! Хороша любовь! Только вчера ластилась к Иствану, а сегодня жаждала упечь его за решётку. Женская месть во всей красе.
Пожала плечами. Я действительно не знаю, упала ли Вилма с лестницы, врать не стану. Это амплуа Миклоса Арна.
Голова скупо поблагодарил за помощь и заверил, больше ко мне вопросов нет. Но я не спешила уходить, осталась, чтобы выслушать заключение по делу Иствана. Голова предпочёл умыть руки и отдал всё на откуп столичным магам. Авалона такое решение устроило. Он немного задержался в кабинете, а все остальные, в том числе я, вышли.
Вилма вылетела из комнаты первой, очевидно, опасаясь остаться наедине с кем-либо из нас.
Сопя и мимикой показывая отношение к поведению товарища, Нар и Денес вынесли носилки с Миклосом. Тот напоследок отыскал меня взглядом и попросил простить. Не ответила, стараясь подслушать разговор Джено и Иствана. Они примостились у окна и о чём-то вполголоса спорили. Но стоило подойти, как некромант резко замолчал и ощетинился, не скрывая раздражения.
— Истван, не надо, — с тоской пробормотала я. — Давайте поговорим. Полагаю, Джено, как и Андор знал… Просто ваш друг намекал, будто вы что-то хотите сказать, но я не думала, честно не думала! И не хотела причинить вам боль, клянусь!