Башня из красной глины
Шрифт:
— Надо проверить глину, которую забили в горло Марухину, на предмет содержания в ней крови.
— Думаю, если она там есть, Тумарин это обнаружит.
— Ладно, читай дальше.
— Значит, так. Аккадский миф рассказывает о том, как бог Мардук создал людей из глины, смешанной с кровью убитого им чудовища. Опять кровь! Есть также версия, что хорошие люди сделаны из хорошей глины, а плохие — из плохой. Честно говоря, не знаю, по каким критериям определяется качество глины, — заметил Смирнов. — Тут об этом
— Можно узнать у специалистов, если ты считаешь это важным, — предложил Дымин.
— Сейчас важным может оказаться что угодно.
— Тоже верно. Так мне пробить эту тему? Насчет качества глины?
— Да, пометь себе на всякий случай.
— Жалко, сегодня выходной, — пробормотал опер, записывая себе в блокнот «задание». — Ну, что там еще интересного?
— Шумерский миф повествует о том, как боги попросили Энки, верховного бога, сделать для них слуг. Понятное дело, тоже из глины. Популярный материал был, как я погляжу.
— Не то слово!
— Мордовские мифы утверждают, что людей создавали два бога — Чампаз и Шайтан. Но у второго дело не заладилось, и он отправил на небо птичку-мышь, которая свила гнездо в полотенце Чампаза. Из-за тяжести оно свалилось на землю, и Шайтан начал вытирать им свои глиняные фигурки, благодаря чему те ожили. Поэтому тело принадлежит Шайтану, а душа — Чампазу.
— Хитро! — хмыкнул Дымин. — Если честно, мне трудно представить, чтобы убийца все это прочитал перед тем, как пойти кого-то грохнуть.
— Заметь, тут везде прослеживается общая идея.
Опер кивнул:
— Да, человека слепили из глины и вдохнули в него жизнь. Но я считаю, что у преступника уже должна была быть идея, как убить Марухина. Если он что-то и почерпнул из легенд, то детали. Никто не станет сидеть перед монитором и искать в Интернете, как бы поизощреннее грохнуть того, кого ненавидишь.
— Ну да, может, ты и прав. Все остальное тут на ту же тему.
— А вот это что? — Дымин ткнул дымящейся сигаретой в последний абзац текста.
— Снова из еврейской мифологии.
— Про Голема?
— Ага.
— Давай прочитаем, раз уж начали.
— Ладно. — Смирнов вздохнул. — Итак, в Праге бытует миф о глиняном человеке, Големе, чье имя переводится как «комок», «неготовое», «неоформленное». Чтобы сделать Голема, надо слепить из красной глины фигуру размером с десятилетнего ребенка. Оживить ее можно, вложив в рот Голема бумажку с начертанным символом «алеф», первой буквой алфавита, которой каббалисты придавали магическое значение.
Смирнов откинулся на спинку кресла и выразительно посмотрел на Дымина. Опер широко улыбнулся.
— Читай дальше! — кивнул он. — Похоже, нашли.
— Дай-то бог! — проговорил Смирнов, снова придвигаясь к экрану. — Так, где это у нас? Потерял. Ага, вот! Голем не умеет говорить и не обладает душой, однако
Чтобы убить восставшего Голема, нужно изыскать возможность вложить ему в рот бумажку с символом «тав», последней буквой алфавита, — вместо «оживляющего» «алефа».
Смирнов отодвинулся от компьютера и с нескрываемым торжеством посмотрел на Дымина.
— Ну, как тебе это?
— По-моему, ты напал на след. Причем в первый же день.
— Следом это назвать трудно. Однако зацепка имеется. Если окажется, что эта закорючка на бумажке — «тав», то станет более или менее ясно, на чем основывается наш убийца.
Дымин кивнул:
— Вот только Марухин — не Голем, а человек. В смысле, был человеком до того, как его прикончили.
— Все зависит от точки зрения, — возразил Смирнов. — Если убийца считал, что у жертвы нет души, то Марухин вполне подходил на роль как бы недоделанного человека.
— Для того чтобы составить такое суждение, преступник должен был следить за ним или знать лично. Может быть, они общались каждый день, например на работе.
— Или он просто слышал о Марухине от кого-то. Вероятнее всего, не раз.
— То есть обсуждал его с кем-то?
— Не обязательно. Мог просто присутствовать при чужих разговорах.
— Надо выяснить, что за фрукт был этот Марухин, — предложил Дымин.
— Да, возможно, ключ к мотивам убийцы — в личности жертвы.
— Я этим займусь. Возьму пару ребят, и вместе мы опросим всех его знакомых и сослуживцев. К завтрашнему вечеру постараюсь составить для тебя его портрет. Не психологический, конечно, а просто на основе мнений.
— Возможно, его убил один из тех, с кем вы будете разговаривать, — заметил Смирнов. — Так что внимательно слушайте: вдруг кто-то попытается что-то скрыть или исказить его личность.
— Типа, если все скажут, что Марухин был бездушной сволочью, а один начнет признаваться ему в пламенной любви, то это наш клиент? — усмехнулся Дымин.
— Не обязательно. Но вполне возможно. Во всяком случае, такого человека мы сразу возьмем на заметку, ясно?
Опер кивнул:
— Конечно. Давай проверим символ.
— Ладно. Я введу в поиске «Тав», посмотрим, что вылезет. Ага, двадцать вторая буква еврейского алфавита, начертание… Бинго! — торжествующе воскликнул Смирнов, не удержавшись. — Это никакое не «П», это знак, который убивает Голема.