Башня Измены
Шрифт:
Было ясно, что она совершила поступок, который привел его в ярость. В тот день, когда Адрину выпустили из-под замка, Дамиан едва не убил ее. И причиной вряд ли могли послужить ее колкие замечания. Это был, как принцессе впоследствии довелось убедиться, вполне уравновешенный человек — по крайней мере, на людях. За все время, проведенное в плену, Адрина не сделала ничего такого, что могло бы вызвать его гнев. Но Дамиан злился на нее, хоть и старался сдерживаться. Адрина места себе не находила, мучаясь догадками. И пока она не поймет, в чем дело, надежды выбраться отсюда у нее нет.
Они ехали в сторону лесочка, видневшегося
Всадники неспешно въехали в тополиную рощу. Меж деревьями торчали пни — результат бурной деятельности защитников по части возведения укрытий для лошадей. Кони бесшумно ступали по толстому ковру из опавшей листвы, где-то журчал ручеек. Адрина с деланно безучастным видом ехала рядом с Дамианом. Пора разузнать, кто этот человек, — хотя бы для того, чтобы больше не раздражать его. «Будь с ним любезной!»
— Наверное, трудно быть наследником Лернена.
Дамиан пожал плечами:
— Ничего не поделаешь, приходится.
— Вы совершенно не похожи на него.
Он повернулся и посмотрел принцессе в глаза:
— О боги! Это комплимент?
Она улыбнулась.
— Лично я сочла бы это комплиментом. А может, я ошибаюсь — и на старуху бывает проруха.
Дамиан захохотал. Точно так же он веселился, когда Адрина спросила его, женат ли Тарджа.
— Не волнуйтесь, Адрина, мы здесь одни. Я никому не скажу, что вы такая старая.
Его смех был невероятно заразительным. Она начала понимать, что именно находили люди в этом человеке, В таком настроении он казался своим в доску. А значит, был опасен вдвойне.
— Вы скучаете о родных? До дома так далеко…
— Иногда скучаю, — признался он, чем несколько удивил Адрину. — Медалон порой… просто невыносим.
— И я ужасно соскучилась по своим. — Может быть, призыв к лучшим чувствам сработает там, где не сработало ехидство.
— Слышал я, что их довольно много.
— Мой отец плодовит — что правда, то правда. А у вас есть братья и сестры?
— В избытке. Хотя и не так много, как у вас. Кажется, вы встречались с моей сводной сестрой в Гринхарборе.
— Разве?
— Она Верховный Аррион.
— Калан ваша сестра? — Адрина удивилась: почему эта пронырливая жаба, Лектер Турон, никогда не упоминал, что главой мощной хитрианской Лиги чародеев была племянница Высочайшего Принца. — Я об этом не знала.
— Она на пару лет моложе меня. Моего отца убили в сражении на границе, когда мне не было года. Мать моментально выскочила замуж снова. И через несколько месяцев родила Калан и Нарвелла.
— Нарвелла?
— Калан и Нарвелл — близнецы.
— Вы хотите сказать, что, будучи замужем за вашим отцом, ваша мать имела любовника?
В этом не было ничего странного — многие знатные дамы имели любовников, — но Адрину несколько удивило, что Дамиан выглядел таким благодушным.
— Скорее всего, у нее было несколько любовников. А брак был фиктивным. Это идея Лернена. Между ними всегда были дружеские отношения.
— Мой отец однажды сделал предложение принцессе Марле.
— Я знаю. Мне кажется, что ее брак с моим отцом сильно расстроил Габлета.
— Да, мой отец
— И вы еще не догадываетесь, почему я вам не доверяю?
Адрина пожалела о том, что затронула эту тему. Сейчас не следовало напоминать Дамиану о конфликте между двумя монархами. Она пропустила замечание собеседника мимо ушей и улыбнулась:
— Вы рассказывали мне о своей сестре.
Дамиан с недоумением взглянул на принцессу и продолжил свой рассказ:
— Отец Калан был сыном военлорда Эласапина. После свадьбы они с матерью вернулись в провинцию, оставив Калан, Нарвелла и меня в Кракандаре. Через пару лет отчим умер. А Марла продолжала находить и терять мужей. Каждые несколько лет она появлялась, знакомила нас со сводными братьями и сестрами, а затем снова исчезала на годы. Думаю, что на самом деле нас вырастил Альмодавар, а не Марла.
— Как это грустно!
— Наоборот. У меня было прекрасное детство. Весь дворец был в нашем распоряжении. И в наши игры не вмешивались ни родители, ни прислуга, которую, кстати, мы сами себе выбирали.
— Вы выбирали прислугу? Дети?
— По большей части увольняли, — усмехнулся Дамиан. — Если нам кто-то не нравился, мы всегда знали, как избавиться от таких людей. При необходимости полдюжины детей могут быть очень изобретательными.
Адрина вспомнила свое детство при дворе Габлета в Талабаре, где за ней наблюдали все кому не лень, и ощутила острый приступ зависти. Такая свобода была за гранью ее понимания.
— А ваша мать не боялась за вас? Оставлять детей одних…
— Мы были не одни. Альмодавар был близким другом моего отца, и некоторые люди в Кракандаре очень хорошо знали моего дедушку.
— Вам повезло. По крайней мере, вы знали свою мать. А моей матери Габлет отрубил голову.
Теперь настал черед удивляться Дамиану.
— Почему?
— Моя мать, ланипурская принцесса из древнего знатного рода, была его первой женой. Отец никогда не любил ее — женился по расчету, ради большого приданого. А любил он хитрианскую курт'есу по имени Веленара. Она и моя мать забеременели почти одновременно. Матери приходилось терпеть Веленару, которая, нисколько не смущаясь, носила ребенка Габлета. Наконец моя мать родила меня, а Веленара — сына, чем сразила ее наповал. И мать изгнали из дворца. Когда Тристану была только неделя от роду, она наняла убийцу, которому велела отравить и младенца, и его мать. Душегуб попался, отец узнал обо всем и приказал обезглавить жену. — Адрина умолкла и закусила губу. Что это она разболталась? Ведь она собиралась разговорить Дамиана, а вместо этого распустила язык сама. Она никогда и ни с кем не говорила о своей матери. Это была запрещенная тема при дворе Габлета.
— Простите. Я не знал.
— Не нужно меня жалеть, милорд.
Дамиан покрутил головой — такой быстрой смены настроения он не ожидал. Не сказав ни слова, он остановил коня на берегу усыпанного листьями пруда и спрыгнул наземь. Здесь в пруд впадал ручей, и в воздухе витал слабый запах серы. Адрина тоже соскочила с коня и удивленно осмотрелась:
— А вода-то горячая!
— Слишком горячая, чтобы купаться, — заметил Дамиан. — Это термальный источник. Его нашли лесорубы. Я слышал, что к лорду Дженге уже наведывались несколько предпринимателей, которые хотели построить здесь трактир и купальню. Для медицинских целей, конечно.