Башня Рассвета
Шрифт:
Холодный, бушующий и древний.
Ирэн почувствовала, что что-то сидит на корточках. Прижато к земле. На самом деле, червь.
— Вы все умрете… — прошипел демон Валг.
Ирэн дала волю своей силе.
Поток белого света залил каждую вену, кость и нервы.
Не река, а полоса света, состоящая из бесчисленных ядер силы — так много и все охотятся за каждым темным, гниющим углом, за каждой трещиной злобы.
Далеко, позади всего этого, пришел кузнец. Молоток ударил по металлу.
Хасар
Наполовину осознавая, она увидела черный, сверкающий камень, содержащийся в металле, когда они осторожно опустили его на платочек принца.
Демон Валг взревел, когда ее магия душила его, топила. Ирэн задыхалась от атак, когда он пытался пробраться назад. Она оттолкнула его.
Рука Шаола снова начала поглаживать ее спину, чтобы успокоить.
Еще больше мира пропало.
«Я не боюсь, — сказала Ирэн в темноту. — И тебе некуда бежать».
Дува дернулась, пытаясь вырваться из хватки Ирэн. Ирэн сильнее прижалась к ее груди.
Время замедлилось и исказилось. Она смутно ощущала боль в коленях, судороги в спине. Не зная, что Сартак и Кашин отказываются передать свое место кому-то другому.
Тем не менее, Ирэн посылала свою магию в Дуву. Наполняла ее этим пожирающим светом.
Демон кричал все время.
Но она понемногу разрушала его, разрушала его глубже.
Пока она не увидела его, свернувшегося в клубок.
Его истинная форма… Это было настолько ужасно, насколько она себе представляла.
Дым кружился и клубился, показывая проблески маленьких конечностей и когтей, в основном из голой, серой, гладкой кожи и неестественно большие темные глаза, которые неистовствовали, когда она смотрела на него.
На самом деле смотрели.
Он зашипел, обнажив острые зубы.
«Ваш мир падет. Как пали другие. Как и все остальные».
Демон зарыл когти глубоко в темноту. Дува закричала.
«Какой жалкий», — сказала Ирэн.
Возможно, она произнесла слово вслух, потому что тишина исчезла.
Далеко, эта связь… она стала тоньше. Рука на спине исчезла.
«Очень жалко, — повторила Ирэн, ее магия собралась за ней, словно мощная, вздымающаяся белая волна, — для принца, охотиться на беспомощную женщину».
Демон вскарабкался на волну, цепляясь за темноту, словно проходя через Дуву.
Ирэн двинулась вперед. Пусть ее волна упадет.
И когда ее сила врезалась в последние кусочки демона, он рассмеялся.
«Я не принц. Я принцесса. И вскоре мои сестры найдут тебя».
Свет Ирэн вспыхнул,
Ирэн вернулась в свое тело и рухнула на пол. Шаол выкрикнул ее имя.
Но Хасар стоявшая там, оттолкнула ее, когда Ирэн бросилась к Дуве, руки вспыхнули…
Но Дува кашлянула, задыхаясь, пытаясь повернуться набок.
— Поверните ее, — прорычала Ирэн принцам, которые повиновались. Сразу же, Дува перевернулась и ее вырвало через край дивана. Оно забрызгало колени Ирэн, запах был словно из самого глубокого ада. Но она осмотрела массу. Еда — в основном еда и пятнышки крови.
Дува снова перевернулась с шумом.
Из ее губ вырвался только черный дым. Ее снова вырвало, снова и снова.
До тех пор, пока на изумрудные полы не проскользнуло щупальце.
И как только тени соскользнули с губ Дувы… Ирэн почувствовала это. Даже когда ее магия напряглась и изогнулась, она почувствовала, что последний из этих демонов Валга становиться ничем.
Немного росы, растворенной солнцем.
Ее тело стало холодным и начало болеть. Пустота. Ее магия истощилась.
Она моргнула на людей у стены, стоящих около дивана.
Сыны кагана теперь окружали отца, руки на мечах, лица мрачные.
Смотрят с яростью. Не на Ирэн, не на Дуву, а на человека, который привел это в их дом. Их семью.
Лицо Дувы расслабилось, выдохнув, щеки порозовели.
Муж Дувы попытался снова пробиться к ней, но Ирэн остановила его рукой.
Тяжелая, рука была такой тяжелой. Но она выдержала взгляд молодого человека, полный паники. Который смотрел не на лицо жены, а на живот. Ирэн кивнула ему, как бы говоря: я посмотрю.
Затем она положила руки на живот.
Отправила ее магию для исследования, танцуя по нему — по жизни внутри.
Что-то новое и радостное ответило.
Громко.
Его удар заставил Дуву улыбнуться, ее веки открылись.
Дува моргнула. На мерцающую руку Ирэн, которую она все еще держала на животе.
— Это… — слова были резкими.
Ирэн улыбнулась, тихонько задыхаясь, избавляясь от тяжести в груди.
— Здоровый и человеческий.
Дува просто смотрела на Ирэн, пока темные глаза не наполнились слезами.
Ее муж опустился на кушетку, закрыв лицо руками, его плечи содрогались.
Едва уловимое движение — и каган оказался перед ними.
И самый могущественный человек на земле упал на колени перед этим диваном и потянулся к своей дочери.
— Это правда, Дува? — потребовал Аргун, стоя у изголовья дивана, и Ирэн сопротивлялась желанию связать его, чтобы дать женщине некоторое пространство, чтобы разобраться во всем, что она перенесла.
Сартак не сдержался. Он прорычал своему старшему брату: